Найди меня, если сможешь
Шрифт:
– Так вам все-таки есть в чем признаться?
– Нет…
Как-то я погорячилась с возможностью договориться. Только собралась пояснить, что ничего такого запретного не делала, как в комнату без стука зашел Аркон. Он спешно направился к Альману, но увидев испуганную меня в кресле, закашлялся и молча протянул свой плащ, дабы я прикрыла свое декольте. Хвала великому духу, разумный мужчина появился в этих тридцати квадратных метрах!
– Можно идти? – спросила я.
– Нет, – твердо ответил Альман, поворачиваясь лицом к Аркону. – Что у тебя? Срочное?
– Да, получены показания от князя Хатони,
Мама! Дышать невыносимо трудно, сердце так точно сейчас сбежит отсюда. Но с другой стороны, я ведь не похожа на убийцу, и мотива никакого не имею, так что взаимосвязь между мной в комнате Латоса и отравления Хреноти кажется невозможной. Однако дело попало в руки Альмана, этого магического Кулагина, который только глянул в лист, так сразу гневно произнес:
– Вы имеете к этому какое-то отношение?!
– Нет.
– И первый раз об этом слышите?
– Да.
– Отрицаете причастность?!
– Абсолютно!
– И ни о чем не знали?
– Нет.
– Ясно, – как-то подозрительно спокойно произнес профессор, а потом нагнулся непозволительно близко и прошептал на ухо, – тогда почему здесь сказано обратное?!
– Мне выйти? – вдруг спросил Диркан, наблюдая за нами. Я отрицательно закачала головой, но Диркан ответил свое твердое «да».
– Кера Софи, вам не кажется, что совпадений подозрительно много? – спросил Альман, стоило декану выйти за дверь. – А вы все продолжаете отнекиваться.
– Я была у князя Латоса, а это фривольная девица, о которой написано в отчете, не имеет никакого отношения ко мне, – сама верила в свои слова, так хотелось, чтобы Альман отодвинулся хотя бы на десять сантиметров. – Вы действительно думаете, что я на такое способна?!
Это был самый умный вопрос, который я задала за этот вечер. Куратор выдохнул, отстранился, смерил меня своим испытующим взглядом и мысленно согласился с моим домыслом. Скромная Софи никак не могла опоить князя, сидя у него на коленках, да и играть в карты тоже. Это поведение не укладывалось в видение мира магом, поэтому он устало привалился к столу, продолжая странно смотреть на меня. Я ерзала на месте, не понимая, что он хочет увидеть. Надеюсь, не дырочки на шее…
– Кера Софи, надеюсь, вы не посчитаете это все манипулированием. Я действительно опасаюсь ваших отношений с князем Латосом, – произнес куратор, постепенно успокаиваясь. И хоть глаза блестели от раздражения, голос звучал ровно. – И не пейте алкоголь, вы становитесь невыносимой. Можете идти.
– И все? Выговора не будет?
– Вас же не за что наказывать, не так ли? – лукаво произнес Альман, отступая назад вместе со своей тенью, которая, казалось, заползла мне на кожу. – Больше не оказывайтесь в двусмысленных ситуациях.
Кивнула и, не веря в удачу, направилась к двери, пятясь назад. Очень не хотелось поворачиваться к Альману спиной, казалось, он нападет и свяжет по рукам. Я думала, что мужчина никогда не отпустит, пока на протоколе не появится вожделенная подпись под признанием. Может, Альман лучше, чем я думала?
– Кера Софи, вы застыли на месте, – сообщил мне Альман.
– Я просто не понимаю, почему вы смягчились.
– Вы измотаны и наверняка хотите спать, к тому же отказываетесь все подробно рассказывать, – Альман не удержался от усмешки. – У меня нет причин больше вас задерживать. Что же вам не нравится, хотите остаться?
– Нет, нисколько, – замотала головой и направилась к двери, ставшей такой далекой. Несколько метров, но секунды тянутся так медленно, ноги едва переступали. Дикое желание уйти отсюда граничило с жаждой, но вдруг в тишине кабинета на ряду с треском магического пульсара под потолком зазвучал голос Альмана.
– Последний вопрос, кера Софи, – по голосу сразу ясно, ему действительно интересно, – почему вы не хотели ничего мне рассказывать?
Да, он действительно все понимал или почти все. Казалось, несказанные слова все равно были известны ему от и до, будто мужчина умел читать по душам, заглядывать в глубины памяти или обладал какими-то неординарными дедуктивными способностями. Я не могу сказать, что он наверняка все понял, но он определенно не поверил в мои слова.
– Потому что я для вас боевой маг, а не девушка, требующая защиты. Вы можете сказать, что угодно, но ваш принцип другой: боевой маг должен сам разбираться со всеми проблемами даже под угрозой смерти, – я замялась, а потом все же добавила. – Так что позвольте мне самой разбираться с последствиями от общения с князем Латосом.
– Вы действительно умеете удивлять, кера Софи.
Листы отчета с места происшествия разложены по стопочкам и внимательно им изучены. Альман, будто смотрел в пустоту, а на самом деле делал свои выводы, скорее всего правильные. Впрочем, на его месте Аркон бы вспоминал прелести керы, что полчаса назад сидела в этом кресле. Он бы отдал свою зарплату, чтобы узнать, намерено ли Альман оставил ее в этом роскошном откровенном платье и не дал прикрыться?! Мужчина поглядел на куратора, подумал и понял, что проиграл бы свои золотые – Раймонд бы не стал пользоваться случаем поглазеть на красотку, это вне его правил, вне воспитания.
– Твой вердикт? – посмотрел устало на друга профессор Диркан. – Давно керы не выкидывали что-то этакое. Иногда мне кажется, что молодежь страшнее армии Оминора, на войне любые средства хороши, а тут столько правил, плюс педагогическая этика, психология подростков, необходимость подавать им пример. Я с трудом понимаю, как вести себя правильно.
– Вот поэтому ты декан, Аркон, у меня сил не хватает думать об этих ограничениях, – Раймонд перекладывал листы, быстро просматривая показания и сразу же выстраивая картинку в голове. В одном он был согласен с Арконом, война действительно лучше, чем академия. Доставлять врагам неудобства всегда легче, чем расхлебывать последствия от действий учеников. Еще пару лет назад Раймонд бы посмеялся, не поверил бы ни за что на свете, что станет учителем. – Когда мы повзрослели, Диркан, а? Уже слишком стары, чтобы понять детские развлечения?