Найди меня

Черная Лана

А через полгода Аня ушла от мужа и написала свой первый роман.

Почти шесть лет она избегала Влада: встреч, телефонных разговоров. И вот теперь, когда с ней случилась беда, именно у него она просила помощи.

Влад выглядел идеально. Настолько, что Ане показалось, будто она перенеслась на страницы модного глянца. Высокий, широкоплечий. Чёрные, как спина касатки, волосы, уложенные прядь к пряди, блестели от геля. Серый костюм от Giorgio Armani, жемчужно-белая рубашка с запонками под цвет чёрных глаз и туфли от Gucci в тон кремовому галстуку. На правом запястье

золотые часы и обручальное кольцо на безымянном пальце. Урождённый аристократ. Успешный пластический хирург. И по нелепому стечению обстоятельств Анин законный муж.

В три шага Влад пересёк палату, подхватив возле двери стул, и сел у Аниной кровати. Бережно взял её руку в свои ладони. Они были гладкие и прохладные, как шёлк. Губами коснулся её разбитых пальцев. Аня села. Покосилась на спящую соседку. Та не шевелилась — спала крепко.

— Здравствуй, Нюта, — улыбнулся он.

— Здравствуй, — ответила Аня, вытянув руку. — Хорошо выглядишь, — она выдавила из себя улыбку. Поправила подушки, откинулась спиной. Кровать тихо скрипнула.

— Я беспокоился. Что произошло? — Влад расстегнул пиджак, ослабил галстук. Аня не ответила. Зачем ему знать? Влад понял, потому что перевёл тему. — Я беседовал с завотделением. Он сказал, что завтра я смогу забрать тебя отсюда.

— Почему завтра? — напряглась Аня.

Она не хотела оставаться здесь ни минуты. Чувствовала, если проведёт в этой больнице ещё одну ночь, — Илья найдёт её. А в том, что он ищет, Аня не сомневалась. Только так она могла объяснить странную, почти физическую боль, мучившую её уже второй день. И это не связанная с травмами боль. Другая. Болело внутри. Всё. Ныло. Выкручивало, как бельё после стирки. И не помогали обезболивающие, которые ей назначил врач. Порезы и ссадины заживали и слабость отступила. Осталась лишь эта боль. Она была везде и как будто нигде. Психолог, который посещал Аню накануне вечером, сказал, что так ноет душа. Но Аня знала, что так страдал Илья. И она, любящая его до одури, чувствовала его мучения.

Прошедшей ночью она задыхалась от этой своей чужой боли. И если бы не соседка, Анино сердце наверняка лопнуло бы. Та вытащила Аню в туалет и долго и упорно умывала ледяной водой, пока ей не полегчало. Потом они вернулись в палату и до утра не сомкнули глаз, разговаривали. Так и познакомились.

А днём пришёл Влад и огорошил, что не может забрать её прямо сейчас.

— Нюта? — Влад тронул Аню за плечо. Она вздрогнула.

— Почему? — повторила непослушными губами. Она была ещё далеко в своих мыслях.

— Что почему?

— Почему завтра?

— Я же сказал: врач твой будет завтра. И следователь должен прийти. Опросить, что случилось. Без их ведома никак. Ты что не слушала меня?

Аня помотала головой и неожиданно ухватилась за рукав пиджака Влада. Ей нельзя здесь больше. Никак. И к следователю нельзя. И врач не должен знать, кто её увезёт. Илья не должен её найти. Только не сейчас, не так…

— Влад, я прошу тебя. Я не могу здесь больше оставаться. Забери меня отсюда. Сегодня. Прямо сейчас. И я сделаю всё, что захочешь.

— Нюта, куколка, — уголки его губ опустились. —

Ты же знаешь, моё единственное желание — ты.

Аня выпустила его рукав, закусила губу.

— Я буду твоей, — выдохнула она, отведя взгляд. — Обещаю.

Ничего не сказав, Влад вышел из палаты.

— Ну и дура же ты, подруга, — донёсся до Ани печальный голос проснувшейся Марты (так звали соседку). А, может, та и не спала вовсе?

— Подслушивала, — констатировала Аня, когда девушка села. Бодрая, без тени недавнего сна. Но Марта пропустила мимо ушей Анину реплику.

— Не на того парня ты поставила, — она покачала головой. — Бежать надо от него, а не к нему.

— Я не понимаю, о чём ты? Ты ничего не знаешь о моём муже, — неожиданно резко возразила Аня. Никто не имел права лезть в её жизнь.

— Ты его не любишь, — она как-то грустно улыбнулась. — Сама же говорила. Да и такие, как твой Влад не умеют прощать. Поверь, я знаю, о чём говорю.

— Откуда? — Аня не понимала, как Марта могла что-то говорить о Владе, если видела его впервые в жизни.

— Да так… Не нужно быть знакомым с ним, чтобы понять — он врёт. Весь разговор он смотрел на тебя в упор, но ни разу в глаза не взглянул, улыбался профессионально, как перед объективом видеокамер. Галстук ослабил, пиджак расстегнул… Ложь легко распознать, когда знаешь, куда смотреть.

— И как ты знаешь, куда смотреть? — поинтересовалась Аня. Она не верила словам Марты. Нет, Аня знала, что по жестам и мимике можно читать человека как книгу, но Влад… Он всегда был таким внимательным, заботливым. И прощать умел. Простил же он её измены. Простил, раз прожил с ней пять лет, никогда и словом не упрекнув. И то, что она его бросила — простил, раз примчался за ней по первому зову. И не врал ей никогда — Аня уверена. Даже о первой жене рассказал, хотя Аня никогда не лезла в его прошлое. Нет, он не мог ей лгать.

— Я практикующий психолог, — ответила Марта. — Сталкивалась и не с такими типчиками. Хотя твой держался уверенно. Поднаторел, однако, во лжи.

— Нет… Влад не такой… Ты…

— Вру? — перебила соседка. — Да зачем мне? Просто я сама была такой же дурой. Как и ты сбегала от любимого. Как и ты верила в искусную ложь. Только ни к чему хорошему это не привело. Я знаю, на что способен брошенный мужчина. И не верю, что люди способны меняться, как бы ты не убеждала меня в обратном. Твой Влад как раз из таких. Так что, послушайся моего совета. Возвращайся к своему Илье, иначе всю жизнь будешь жалеть. И он простит, если…

Она не договорила — вернулся Влад.

— Такси будет через три часа…

Он покосился на стоящую у окна Марту и поздоровался. Она обернулась, смерила его пристальным взглядом. Влад поправил манжеты рубашки. Марта усмехнулась, вежливо ответила и скрылась в коридоре.

Когда приехало такси, румяное солнце зацепилось за крыши посёлка. Жёлтый седан притормозил под окнами Аниной палаты. Из салона вылез парень лет двадцати пяти в джинсах и серой футболке с чёрными иероглифами. Он достал мобильник, набрал номер и сказал несколько коротких фраз кому-то в трубку.