Найди меня
Шрифт:
— Ну, все вышло из-под контроля. — Я тру джинсы немного сильнее, и что-то теплое и скользкое касается меня.
Ох. Боже. Я вздыхаю очень, очень тяжело, пряча свою грязную руку как можно дальше. Я должна покончить с этим. Серьезно.
— Сейчас. — Грифф роется в своем рюкзаке и протягивает мне свою ветровку. Это очень заманчиво, но я не уверена, что это хорошая идея. Что, если я заражу его чумой? Не так ли Черная Смерть пошла по городам? Я не очень много внимания
— Ради Бога. — Грифф берет мое запястье и, прежде чем мне удается отойти, вытирает мою руку о внутреннюю сторону ветровки. Он проделывает это дважды, убеждаясь, что все чисто, но я все еще хочу искупаться в отбеливателе. — Ты должна немного думать, иначе ничего не стоит начинать.
— Ох, хватит. — Я отнимаю свою руку, пока он не дотронулся до меня своим большим пальцем, но слишком поздно. Когда Грифф прикасается ко мне, я чувствую, как что-то внутри меня скользит и разбивается. — Как будто нужен повод, чтобы запустить мой рот.
Что в большинстве своём правда и немножко ложь. Конечно, мне не нужен повод, чтобы выключить мозг. На самом деле, мне нравится думать, что это одно из моих лучший качеств. Но в данном случае у меня есть причина срываться на Дженне, которую уже просек Грифф, а я притворяюсь, что не понимаю.
— Так что ты сказала?
— Я назвала Дженну Максвелл сукой.
Брови Гриффа поднялись.
— Серьезно?
Я посылаю ему «что ты можешь сделать?» улыбку, но не добавляю ничего, и это заставляет Гриффа затвердеть. Он знает, что это спор. Парни всегда так делают, и именно это отворачивает их от меня.
Всех, кроме Гриффа.
— Я хочу знать, Вик. Почему тебя беспокоит это?
— Потому что это кто-то сказал. — Внезапно взгляд его глаз становится тяжелым для меня, и я смотрю в сторону. Я заканчиваю изучать свои конверсы, и рожицы, которые я нарисовала сверху, улыбаются мне. Они абсолютно счастливы. — Она всем говорит, что Тесса попадет в ад, потому что покончила с собой.
Звучит очень коряво, если сказать именно так. Я хотела, чтобы моя злость вырвалась... но этого не случилось.
— Она идиотка. — Грифф прижимается ко мне. — Я сожалею о том, что она так сказала, знаешь. Люди глупые, бездумные. Мне жаль, что ты это услышала.
Я открываю рот. Закрываю. Ему жаль. Столько слов мне было брошено за всю мою жизнь, что они уже должны перестать иметь значение. Извинения не похожи на магический меч или медицинскую аптечку в компьютерных играх. Они ничего не исправляют, но сейчас мне будто бы полегчало. Он говорит искренне, а я знаю так много фальшивок.
Может, поэтому все вскипает.
— Я не хочу знать, что Тесса видела те же вещи, что и моя мама. — Я не могу нормально
Уже говоря это, мою грудь сводит виной. Сейчас я подавляю рыдание, потому что не могу, не могу плакать перед этим парнем.
— Как мы все можем продолжать плавать, когда некоторые из нас утонули? Как мы можем не знать?
— Потому что ты не можешь спасти всех, но иногда, при удачном стечении обстоятельств, ты можешь спасти одного. — Рука Гриффа обвивается вокруг моего плеча. Прежде я не понимала, почему девушкам это нравится. Его рука тяжелая, и поэтому я чувствую себя неудобно маленькой.
И еще...и еще... я чувствую, что могу не разлететься на части, могу не взорваться на миллионы кусочков, потому что его вес удержит меня.
Грифф наклоняется ниже, так, что его щека касается моего виска.
— Иногда ты можешь спасти себя, просто попросив о помощи.
Помощь. Я могу попросить. Он хорош с компьютерами — он как я. Он видит вещи с другой стороны. По крайней мере, он видел другую часть меня и не отвернулся.
Но могу ли я ему доверять?
А могу ли не доверять?
— Грифф. — Я откашливаюсь, но это ничего не меняет. Слова застряли. — Мне нужна твоя помощь.
ГЛАВА 27
Я не хочу, чтобы кто-нибудь когда-нибудь узнал. — 17 страница из дневника Тессы Вэй
Грифф не говорит ни слова, пока я объясняю. Он ничего не говорит о Тессе. Он ничего не говорит о Талли. Он просто слушает.
И, обернутая его молчанием, я начинаю слушать себя со стороны.
Будто я сумасшедшая.
Будто я напугана.
Я понимаю свой подбородок выше.
— Не хочешь ничего сказать?
Грифф смотрит на меня со страхом, — нет, хуже, с жалостью. Я сужаю глаза, чтобы не видеть этого, но в голове светится и блестит только одно слово: глупая, глупая, глупая.
— Почему тебя это беспокоит? Тесса Вэй не знала о твоем существовании.
Мои глаза распахиваются навстречу его словам. Я не уверена, что это именно то, чего я ожидала. Я просто вывалила все дерьмо к его ногам. Как он должен был отреагировать? С утешением? С пониманием?