Найди меня
Шрифт:
«Почему со мной рядом нет Карла! Он бы мне перевел, что говорят эти ребята», – пожалел Джар. Не далее как на прошлой неделе друг рассказывал ему о группе хакеров, называющих себя «Сирийской электронной армией» и симпатизирующих Башару Асаду; их мишенями служат компьютерные системы различных британских информационных организаций. Но ведь у него вроде бы личный компьютер. А от того, что происходит потом, у Джара и вовсе пересыхает во рту.
– Это же мой почтовый ящик, – сказал он, глядя на экран, на котором теперь отображается его рабочая электронная почта. – Как вы сумели войти в него?
– Это не мы, – сказал
– И что они делают? – спросил Джар.
– Пытаются удаленно подключиться к твоему рабочему почтовому аккаунту, чтобы просмотреть твою переписку.
– Это законно?
Айтишники дружно фыркнули. «Может быть, они и сами занимаются все дни только тем, что просматривают сообщения сотрудников компании друг другу с критикой в адрес руководства?» – мелькнуло в голове у Джара. «Надо быть поаккуратней с этим отделом».
– Может, нам разослать групповое оповещение? – предложил Кит.
– Это не сирийцы, – сказал Рей.
Джар смотрел на экран, на котором теперь отображаются его отправленные сообщения: рабочие записки Карлу, редактору, другим коллегам и фрилансерам вперемежку с сотнями посланий доктору Лэнсу и Эми, и письмами в Управление уполномоченного по вопросам информации, Королевское национальное общество спасения на водах, службу береговой охраны Кромера, Британское бюро по розыску пропавших и даже в МИД. «Интересно, кто-нибудь в этой комнате обращает на них внимание?» – думает Джар. Ну, даже если и обращает, что из того? Большинство людей используют свой рабочий почтовый ящик для нерабочей переписки! Курсор начинает прокручивать страницу вниз, а потом резко перемещается в верхний правый угол – кто-то выходит из почтового ящика, а затем и из учетной записи Джара.
– Ага, эти гаврики раскусили, что мы наблюдаем за ними, – сказал Кит так, будто это он заставил врагов ретироваться.
– А мы знаем, кто они? – поинтересовался Джар.
– Агентство национальной безопасности, – предположил Кит в расчете на дешевый эффект. – Пожалуй, тебе стоит завести новую подружку!
16
Кембридж, летний триместр 2012 г. (продолжение)
Я задумала пойти прямо в домик привратника, отметить у него свой уход с бала и отправиться к Джару. Я понимала, что поступаю неправильно – ни по отношению к Тиму, намерения которого были исключительно честными, насколько я могла судить, ни по отношению к Джару, который не нуждался в моем возвращении в свою жизнь в два часа ночи. Но я старалась жить и поступать искренне, пока могла. Не важно, как мало времени мне осталось.
С Первого двора слетела всякая цивильность: двое парней с глумливыми шуточками качали над фонтаном шампанского податливое тело какой-то студентки. Пьяная девица уже давилась шипучим напитком, но все равно продолжала пить и при этом выгибала свою голову так, что ее груди вылезали из выреза платья наружу.
За несколько шагов до домика привратника я наткнулась на Ника, которого в последний раз видела курящим кальян
– Роза, ты не видала Фиби? Я нигде не могу ее найти.
Я никогда не видела Ника таким взволнованным; мне и в голову не приходило, что он так сильно переживает за нее.
– Где ты ее видел в последний раз? – спросила я, глядя на домик привратника.
– Во Втором дворе. Она собиралась прогуляться в Саду студентов. Я хотел наполнить наши бокалы и попросил ее подождать. Но, когда я вернулся, она уже куда-то делась. Это было полчаса назад.
– Она выглядела немного…
– Ох, Роза! Сегодня вечером Фиби была сама не своя. Потеряла свой талисман. Все время нервничала и вздрагивала, словно страшилась чего-то. И то и дело отпускала какие-то странные замечания. Ты поможешь мне ее разыскать?
Я не хотела возвращаться в Сад студентов и сталкиваться там с Тимом, но просто взять и уйти, оставив Ника в таком состоянии, тоже не могла.
– Ладно, – сказала я, заметив, что ноги уже сами понесли меня назад.
Как только мы с Ником вошли в Сад студентов, нам обоим сразу стало понятно: что-то случилось. В дальнем углу сада царила суматоха; мимо нас с Ником пробежали два охранника с портативными рациями.
Вместе с группой других любопытных студентов мы последовали за ними. Как это странно, когда ты понимаешь, что произошло что-то ужасное еще до того, как получаешь эмпирические доказательства этому. Возможно, что-то витает в воздухе, возможно, это металлический привкус во рту. Гирлянды на ветвях деревьев над нами уже не казались игривыми и манящими; а жаровни вокруг вдруг как-то грозно накалились.
У стены в самом конце сада – там, где не было фонарей, – собралась приличная толпа. Трава там вся была истоптана. Мы с Ником подходили все ближе, а люди, пришедшие раньше нас, расходились, зажимая рты руками. Паники не было; только оцепенелая тишина обволакивала сад, как тяжелый туман. Инстинктивно я потянулась к Нику и взяла его под руку.
– О, Господи! Господи!» – беспрестанно шептал он. С того места, где мы остановились, я ничего не могла рассмотреть. Но Ник выдернул свою руку из моей и направился вперед, продираясь через толпу зевак и не обращая внимания на окрики охранника, уже разгонявшего собравшихся людей: «Все назад! Пожалуйста, отойдите назад!»
А потом я увидела ее – на дереве слева от нас. Фиби с безвольно поникшей головой свисала с его нижней ветви. Она двигалась, но только потому, что один из охранников, схватив девушку за ноги, вокруг коленей, поддерживал ее тело, пытаясь ослабить веревку вокруг ее шеи.
Я больше не могла выдержать это зрелище. Ник бросился помогать охраннику. Я расслышала, как он сказал:
– Кто-нибудь, пожалуйста, вызовите «скорую»!