Найди мои кости
Шрифт:
Я отрицательно покачала головой.
– Даже не знаю, что мне нравится. Какие книги или музыка. Мою страницу в ВК давно заблокировали. По крайней мере, так сказал Игорь, то есть папа. Но думаю, это отмазка. Наверно, хотели сжечь все мосты или вроде того, чтобы меня ничего не травмировало. Они с мамой перевезли кое-какие мои вещи. Вечером буду разбираться, кто же я такая. Очень надеюсь, что в прошлой жизни была адекватной девушкой.
– Ну, выглядишь вполне нормальной. Всегда завидовала тем, кто может вот так запросто коротко подстричься.
Я
– А мальчики тебе как?
– В смысле?
– Парни какие нравятся?
Маша пыталась разрядить возникшую неловкость, но, по-моему, стало еще хуже.
– Не знаю… Кстати, ты давно тут живешь?
– Почти с самого образования поселка. Мы вселились еще на стадии чернового ремонта. Мой папа делал все сам, но времечко было не из приятных. Грязь, опилки, цемент…
Маша передернула плечами.
– Выходит, ты здесь всех знаешь?
– Ну, почти. А кто интересует? – Девушка подмигнула. – Надеюсь, не мой Павлик?
– Паша и Маша. Как мило!
– Тихо ты, – шикнула девушка.
– Он не знает?
– Мы типа друзья с горшка. Семьями дружим. Чем дальше, тем сложнее признаться, – вздохнула Маша.
– Паршиво. Ну меня интересует высокий такой парень. Каштановые волосы. Рваная небрежная стрижка, черная футболка с каким-то принтом, не разглядела… Серые потертые джинсы, кроссовки. Кажется, наушники на шее…
– Описание прямо скажем… Тут каждый третий такой. Может, он еще и вейпил?
– Что пил?
– Ох, Кристина, помимо немецкого, мне придется заняться твоим культурным образованием. – Маша демонстративно потерла виски. – Ладно, где ты видела своего красавчика?
– На въезде, около охраны.
Девушка переменилась в лице и внезапно перестала выглядеть беззаботной школьницей, болтающей о парнях.
– В черной футболке, говоришь?
– Ну, да…
– Прогуляемся? – тихо предложила Маша и взяла меня за руку.
– Я маме скажу, а то волноваться будет.
– Да, конечно.
Мою невинную просьбу мама встретила чуть ли не слезами, и только отец бросил короткое:
– Иди.
Я с трудом поспевала за новой знакомой. Надеюсь, вечерние пробежки и физиотерапия приведут меня в форму.
Справа мельтешили одинаковые кирпичные таунхаусы, а слева возвышалась стена, отгораживающая поселок от внешнего мира. Вот уж кто-кто, а в коме находятся все его жители. Сонное, счастливое, райское местечко. Жуткое до дрожи.
Мы прошли с десяток улочек, и везде царила идиллия. Детишки на самокатах, родители с глупыми улыбками и запах жареного мяса.
Когда вдали показался шлагбаум, Маша рванула вперед и замерла перед доской объявлений.
– Он? – Она нервно забарабанила пальцами по выцветшей распечатке, запаянной в файл. Телефон и само объявление уже не читались, но лицо… Это определенно
– Похож, а кто это?
Я кивнула, а лицо моей знакомой тут же приобрело сероватый оттенок.
– Не помню имя. Андрей или Антон. Его тело в марте выловили из озера, тут неподалеку. Мрачная история. Он пропал года два назад или больше. Все никак не сорвут с доски. Жалко его. Даже не знаю, буду ли купаться в этом году.
– Так он мертв?
Наверно, следовало испугаться, но я поразилась собственному спокойному голосу.
– Ну да. Ты же его на этой фотке видела, да?
– Похоже на то, – не стала шокировать я девушку.
Действительно. Вдруг я просто засмотрелась на старое объявление, пока отец доставал пропуск из бардачка?
– Успокоила. А то уж думала ты из этих…
Маша перешла на шепот и покрутила пальцем у виска.
– Каких?
– Ну, знаешь. Очнулась от комы и стала медиумом или типа того, – мистическим голосом сообщила Маша.
– Ага, конечно. Читаю мысли и вижу сквозь одежду…
Я протянула скрюченные пальцы к девушке.
Она отпрыгнула со смешком, а затем опомнилась и вновь стала непривычно потерянной.
– Здесь небольшой стихийный мемориал устроили местные. Носят игрушки, цветы, свечи к озеру. Хочешь, сходим? – немного удрученно предложила Маша.
– Ты его знала?
– Нет, тот парень не местный. Непонятно, как его, вообще, занесло сюда. Камеры не засняли ничего. Кто знает, сколько он там лежал, может, и камер тогда еще не было. – Маша поморщилась. – Идем? На пруду теперь очень крипово. Заценишь.
– Я пока к такому не готова. Давай завтра?
Посещать место, где выловили тело моего ровесника, было последним делом в списке на эту неделю, а он был чрезвычайно длинным и включал как минимум знакомство с соседями, изучение собственных вещей и пробежки по вечерам.
На последнем настояла физиотерапевт, которая помогала после комы заново учиться ходить и пользоваться собственными руками. Я еще не пробовала бегать и на сегодня запланировала первую попытку. До сих пор казалось, что мои ноги набиты ватой.
Я немного завидовала, глядя на Машу. Она не шла, а едва касалась земли, в то время как я шаркала ногами, точно немощная старуха.
Распрощались с соседкой на мрачной ноте. Разговоры о мертвом парне совершенно не подходили для теплого майского вечера в тихом поселке. Представляю, как это подпортило имидж дорогого района, включая настроение местных жителей. Но это не их трагедия. Безликий, безымянный юноша и незнакомые страдающие родители. Вряд ли им стало легче, после того как нашлось изуродованное с трудом узнаваемое тело. Возможно, они до сих пор продолжают верить, что труп из пруда принадлежит кому-то другому, а их Андрей-Антон вот-вот вернется. Он на самом деле жив, ходит где-то в потрепанной черной футболке, серых джинсах. А наушники-капельки, висящие на шее, весело подскакивают при ходьбе.