Найон
Шрифт:
– Намекал.
– В общем, да. Нам ещё предстоит изучить устройство их общества, но на первых порах я хотел посмотреть, как работает его жезл. И представь: я не спускаю глаз с жезла, он – с камня. Хорошо, говорю, давай, чтобы никому не было обидно: я оставлю камень, а ты дай подержать жезл. Хочу понять, чего я хочу. Вижу – он обрадовался, на всё согласен, ну, тут я ему в нагрузку, просьбишку малую: внизу по течению наши стоят лагерем. Я ушёл, чтобы не встретиться с проверяющими. У меня на них стойкий нюх выработался. Так вот, если комиссия отбыла, не мог ли ты распорядиться, и так далее, мол –
– Что ты делаешь? Уходим? – Игорь сделал вывод из торопких движений товарища.
– А-а, я разве не сказал? Владыка обещал доставить в лучшем виде, в краткие сроки. Сказал – как соберётесь, дай знать. Я потом расскажу, слишком много свалилось что-то на эту голову, а она у меня одна, как видишь. И это я ещё не получил всех ответов на свои вопросы. Да, и это… Вниз пойдём без мотора, это его условие.
Минут в двадцать уложились, загрузились; Игорь удерживал для равновесия двигатель, чтобы винт не доставал до воды.
– Ну, всё. – Аверьянов наклонился, опустил руку за борт.
– Смотри! – Игорь первым обнаружил волну, бегущую навстречу течению.
– Это он. Может, я не прав, но мне кажется, он знает своё хозяйство получше, чем мы свои огороды. Я уверен, ту волну, когда мы пристали к берегу, он запомнил.
– На воде отметку краской не поставишь, – помощник приоткрыл рот, в ожидании удара. Такая масса воды должна опрокинуть лодку вверх дном. Буквально в последний миг масса поднырнула под днище, приняла лодку на спину. Игорь бросил глазом назад, как попрощаться, и не узнал того места. Зато услышал крики, голос капитана.
– Да что ж это, да как это понимать? – Глаза на лбу, а ему орут:
– Усцаться! Посмотрите на его лицо!
И только командир сообразил, что неспроста на лице такое выражение.
– Что случилось, Игорь? Всё в порядке?
Он слишком усердно закивал, чтобы не последовали другие вопросы. Ему надо сперва самому разобраться, как и что, пусть гений ответит хотя бы на первый вопрос, готовый сорваться с языка.
А посмотреть на Аверьянова – так ничего не случилось. Словно мы отправились в путь утром и вот, уложились к текущему часу, встречайте.
Капитан кивком – ну что там приключилось?
– Потом, – одними губами ответил воин, бросился выгружать из лодки имущество.
А командир. Глянув в землю, кому-то пригрозил пальцем. То, что от комиссии отделались, это мы знаем; что же ещё?
Он увлёк Аверьянова в свою палатку, без всяких предисловий, указал на кровать.
– Садись и рассказывай. Это просто здорово, что вы вернулись. Тут происходит что-то, и мы теряемся в догадках.
– Один!
– Я тоже о нём подумал. Ощущение, что хочет поделиться, что-то рассказать.
– И как
– На границе соты, которую ты вскрыл. Потом увидишь, давай, про свои приключения.
Пока Евгений докладывал, Игорь тоже пережил нападение – что, и как, хотя бы в двух словах. Про соту тоже успели рассказать, повели к тому месту. Там они снова пресеклись с главным героем дня. Хотя сказать «героем месяца» было бы вернее.
На стыке плоскостей соты появилось кристаллическое образование, и оно продолжало расти. Из матовых и белых крупинок, формой напоминая гроздь винограда, выдавливалось вязкое, податливое вещество, и кто-то уже брал в руки. Жив остался, получил взыскание, – про другие свойства и побочные эффекты пока ничего не известно.
Командир был искренен, с лица читалось: есть Евгений, пусть он и расхлёбывает. Мы всего лишь сопровождаем.
– Что это может быть?
– Надо подумать. – Аверьянов приблизился на минимальное расстояние к «нарыву», взял на нюх, потом на палец. Видимо, в эти секунды и отправил запрос. Бойцы уже знали: если он начинает со слов «мне кажется», это знак, что ответ получил, но облагораживает данные так, чтобы никто в обморок не упал.
Пусть никто и не стоял с открытым ртом, но они чего-то обнадёживающего ждали.
– Ещё не созрела. К заходу солнца будет в самый раз.
Григорий остался для наблюдений за созреванием, остальные направились в лагерь. Капитан шёл рядом, обозначил новость:
– Комиссия, знаешь, кем тебя представила?
– Насильником. Двух школьниц взял силой, город стоит на ушах.
Командир промолчал. Остальные тоже: ну, хоть кто-нибудь может объяснить, как такое ему удаётся? Иногда и страх может одолеть: так он и обо мне может всё узнать, если захочет.
Разумеется, у каждого в прошлом есть эпизоды, о каких хотелось бы забыть навсегда. Очень странный этот Аверьянов, мягко выражаясь. Шаман, колдун, вождь краснокожих, – кого мы ещё не назвали?
Глава 8
Солнце скрылось за сопками, похолодало. Откуда ни возьмись, налетела мошкара. Кусачая, зараза, так бы и набил морду…
– Спокойно! – Евгений нащупал соту на территории лагеря, воткнул колышек за входной дверью и жестом пригласил войти. – Колышек только не сбейте, и приключения нас обойдут стороной.
Григорий успел в последние секунды, примчал с докладом: «Там всё готово!»
Отбились от мошкары, как-то одновременно команда уставилась на купол соты. Ни одной кровососущей твари, как сеткой защитились от них.
– Можно, я начну? – Аверьянов присел в траву, вытянул ноги, все последовали его примеру. – Прислали нам мошкару. Вчера же её не было?
Каждый подумал о своём, «насильник» продолжил:
– Запомните этот день. Для истории он станет днём перемирия с миром водных обитателей. Они себя именуют русалами, теперь дружно вспомним название «РусАл». Это название грабители взяли не случайно: отношение простых граждан к нуворишам нам известно. Я беседовал с настоящим водяным, очень многое понял. Ближайшие несколько лет всем нам предстоит сделать выбор: или мы соберёмся и врежем врагу, или будем ждать, пока кто-то не придёт и нас спасёт.