Найти человека
Шрифт:
Поначалу все было хорошо: нашлась дочь Екатерины Петровны Т. Мать писала о своей большой радости. Но во вчерашнем ее письме появилась какая-то неудовлетворенность, меня насторожили некоторые интонации. Вечером позвонила ей по телефону в Харьков и поняла, что, к сожалению, не ошиблась…
— Мы с дочерью хотели бы жить вместе, но она боится, что мы с ней по-разному смотрим на многое, ведь она росла не возле меня, — сказала Екатерина Петровна.
Я подумала, что взрослые дети часто смотрят на жизнь не так, как родители, хотя и выросли в родной семье.
— Конечно,
— Нет, вы не думайте, я все равно счастлива уже одним тем, что она жива, это главное, я же считала ее погибшей.
Ответ матери снова убеждает меня в том, что даже если после встречи возникает житейский конфликт (пока второй случай из ста пятидесяти), он несравним с горем разлуки.
Читая иное письмо, где раскрывается душа человека, хочу представить себе, как он выглядит. Хочу узнать, какие у него глаза, улыбка, волосы, чтобы он стал ближе, зримее.
Из письма Варвары Максимовны Кораблевой возник духовный портрет женщины правдивой, смелой. Я дала волю своему воображению и стала рисовать себе ее внешний облик. Она мне представилась полной, широкоплечей, с открытым лицом, ясными карими глазами, размашистыми движениями. Само ее имя — Варвара Максимовна — вызывало представление о чем-то крупном, округлом. И как же я удивилась, когда она вошла ко мне в комнату точь-в-точь такая: полная, широкоплечая, с большим открытым лицом. Если глаза — зеркало души, то и по «душе» можно многое угадать, подумала я.
— Именно такой я вас себе представляла, Варвара Максимовна! — сказала я радостно.
— Ой, что вы! А я ее тетя, — ответила женщина.
«Верю, что мой сын жив и здоров, до конца своих дней все буду надеяться увидеть его.
Балабина П.А. Рига»
«Найти дочь еще не удалось… Но по радио скажите, что мать ее всегда ждет.
Медведева В. А.
Батуми»
«Верится, что где-то есть мама, сестра, которые так же, как и я, ждут и верят, что дождутся.
Е.П.Колесник. Новая Каховка»
«Я уже потеряла надежду найти сестру, но теперь стала снова разыскивать.
Пономарева Л. М. Оренбург»
«Двадцать лет я живу только надеждой, что смогу разыскать свою дочь.
Л.Е.Ланцман. Геническ»
«У меня все время надежда, что я найду маму. В детском доме я все думала, что сейчас войдет женщина и спросит: нет ли здесь девочки Люборосовой Тамары?
Т. Люборосова.
Калинин».
«Не
Смуревич Циля. Тамбов»
«Верю, что мама жива, что она искала меня, но все запуталось.
Крючкова Мария.
Ленинград»
«Хоть война и лишила нас родных. Но мы все равно ищем, надеемся на встречу. Извините, ведь такой уж народ мы беспокойный.
Т. Т. Тютюнина. Харьков»
Долго я старалась понять: чем жива такая надежда? Ведь в тех же самых письмах говорится о тщетных, напрасных поисках. Годами люди получают ответы: «Не значится», «Проживающим не установлен»—и все равно продолжают искать. Не теряют надежду. Почему? Ответ я нашла опять-таки в письмах.
«…Я уверена, что мой сын жив, его не бросили на произвол судьбы, его воспитали в детском доме или усыновила советская семья», — пишет Палеус Л. М. из Борисова.
Алексей Соболев из хутора Мокрый Лог написал мне, что вместе с матерью и сестрой находился в фашистском лагере Белое Болото. Ему было одиннадцать лет, сестренке — пять. Мать была убита. При наступлении Советской Армии фашисты погнали пленников по дорогам. И здесь девочка потерялась. Брат искал ее. «Не может быть, чтоб Маруся пропала. Непременно кто-нибудь из советских людей спас ее», — утверждал он.
Так и оказалось. Среди пленных была учительница Наталья Жукова. После освобождения она воспитала девочку.
Вера в людей — вот где корни незатухающей надежды.
Вспоминаю разговор в Хельсинки с одной финкой, сельской учительницей.
— Советские люди мне симпатичны, но только жалко, что вы неверующие, — сказала она.
— Мы неверующие… Но мы во многое верим. Мы — верящие люди, — засмеялась я.
Переводчик-финн тоже засмеялся и пожал плечами:
— Извините, не берусь перевести.
ИЗ ФИНСКОЙ ЗАПИСНОЙ КНИЖКИ
Утром ходила смотреть, как кормят уток на берегу залива. Обычно утки улетают на зиму, а в нынешнем году остались в Хельсинки. Старожилы предсказывали — зима будет теплой! Но утиные прогнозы не оправдались — холод собачий! Колючий ветер чуть не сорвал с меня мою московскую шубу. А финские юноши и сегодня в одних свитерах. Правда, я этому больше не удивляюсь. Пришел ко мне на днях в гостиницу финский студент, изучающий русский язык, тоже в свитере, без пальто. Студент показался мне довольно плотным, даже толстым, а потом стал худеть у меня на глазах: в комнате было очень тепло, и он, извинившись, снял свитер. Сначала один, потом другой, потом третий и остался в четвертом, неизвестно, в последнем ли. Финская молодежь предпочитает пять свитеров одной шубе.