Найти крысу
Шрифт:
– И куда это мы так спешим, а?
– зашипела Рина.
– Студентка, - холодно посмотрел на нее артефактор.
– Еще одно замечание не по делу, и вы будете удалены с занятия.
– Простите.
– Берите артефакты и идите сюда, - распорядился магистр Лисс.
Шарль, повинуясь интуиции, взяла сначала три годных артефакта - кинжал, кубок и перстень. А потом, очень аккуратно, по одному перенесла на стол преподавателя те два, что ее смутили. Шкатулку и табличку.
– Отлично!
– улыбнулся ей преподаватель.
– Вы свободны.
Магистр
Рапи поднялась, обошла гостиную, и, не найдя одеяла, открыла дверь в спальню. Ощущение было таким, будто сюда никто никогда не заходил. Холодно. Пусто. Странно...
Девушка вздохнула. Сдернула покрывало, схватила одеяло, и бегом бросилась обратно. В гостиную.
Магистр дар Рийс совсем замерз. Шарль закутала мужчину в одеяло. И тихонько вышла, прикрыв за собой дверь.
...
Джен вслед за Шарль получила «отлично с отличием», и выскочила в коридор. Рапи уже не было - унеслась на занятие по магии огня с магистром Рийсом. У Ивы проблем с артефактами быть не должно, она успела помочь и отправить подруге паучка с извещением о том, что девушки встретятся вечером.
А сейчас - много дел. Очень. И первым пунктом - башня профессора Дин.
Длинный хвост вязаной шали исчез за шкафом. Профессор на правах гостеприимной хозяйки, отправилась, наконец, за своим знаменитым киселем.
– Чай. Ну....Чай!
– пакетик с лимонными пирожными, перевязанный ярко-зеленой ленточкой стоял нетронутым. Опоссум потянулся, зевнул, почесал ухо задней лапкой. Понюхал пакетик. Посмотрел девушке в глаза, и, отвернувшись, сделал вид, что спит.
– Чай, миленький. Я виновата, я знаю. Очень-очень виновата перед тобой! Ну, прости меня, дуру. Чай... пожалуйста!
Зверек не шелохнулся. Джен поняла, что ничего не выйдет, и с тяжелым вздохом потянулась к пакетику. Придется отдать его Дин. Чай не примет. Он никогда ее не простит.
Крыс успел первым. Схватил пирожные, и, поставив добычу за спину, на безопасное расстояние, уставился на девочку:
– Просто хочу понять, Ярборро. Неужели способность метко кидать эти демоновы кинжалы для тебя важнее жизни друзей?
– Нет! Чай! Конечно же, нет...
Недоверчивое шуршание обертки сменило снисходительно-довольное чавканье, которое говорило о том, что опоссум все же почти сменил гнев на милость.
– Тогда зачем? Зачем ты это сделала? Одна?
– Одна - потому, что не хотела никого впутывать...
– И как? Получилось?
– если бы Джен не знала, что болотный опоссум смертельно ядовит, то наверняка догадалась бы. Настолько едко это прозвучало.
Девушка тяжело вздохнула, понимая, что она это заслужила.
– А зачем... Сама не знаю. Меня как будто что-то подталкивало. Этому было практически невозможно противостоять!
– Зов Духов... Верю, - крыс удовлетворенно кивнул каким-то своим мыслям и задумчиво вытащил очередное пирожное.
– И потом...
– Джен замялась.
– Что?
– воздушный бисквит с лимонным кремом застыл в воздухе на пути к перепачканной сахарной пудрой мордочке, - Что потом, Ярборро? Говори!
– Понимаешь, мне хотелось... Испытать, пройти. То же, что и она. Стать такой же. Я подумала... Может мы тогда станем, наконец, ближе. Потому что мама, она. Вроде вот она - рядом. Но ее как будто нет. Понимаешь? Глупо, конечно...
– Джен, - маленькие глазки-бусинки были полны сочувствия, но что хотел сказать опоссум, она так и не узнала, потому что появилась профессор Дин.
– А вот и кисель. Садись, девочка. Садись...
Последний кусочек исчез. Все пять пирожных аккуратно разместились в зеленом животе. Каждое - на своем месте, полный порядок! Опоссумы вообще существа очень упорядоченные. Крыс схватил маленькую чашечку и залпом выпил кисель. Еще бы! После такого количества сладкого...
У Чая была своя собственная чашечка с зеленым ободком. Наверное, профессор Дин заказала ее специально для своего любимца. С нее станется! Глаза старушки просто светились от счастья - опоссум явно шел на поправку. Затем ее ярко-синие глаза уставились на Джен.
– Простите меня, профессор. Я понимаю, что подвергла жизнь друга опасности, но...
– Только один человек называл его другом, девочка. Эмма. Твоя мама. И только Эмма ввязывалась в подобные авантюры. Ты просто очень похожа на маму, и не стоит оправдываться, хорошо?
Джен облегченно выдохнула и спрятала лицо в чашке. В отличии от чашечки Чая остальная посуда профессора Дин была просто огромной, с очень красивым, ярким узором. Великаны подарили ей этот сервиз, что ли? Все может быть...
Никто не знал, сколько лет старейшему зельевару академии, кто она и откуда. Может, Верховный знает? Но как-то неудобно спрашивать. Спросить у папы? Где, кстати, его носит...
– У меня, Дженни, для тебя кое-что есть, - прервала ее мысли старушка, поправляя огромную тяжелую шаль на худеньких, упрямо-несгибаемых плечах, - вот, это тебе.
Профессор протянула Дженни какую-то карточку.
– Пропуск в библиотеку зельеваров. Конечно, в секцию ядов и запретных зелий, тебя никто не пустит. До того, как ты станешь магистром. И то, если выберешь кафедру зельеварения, а я надеюсь, девочка, что так оно и будет. Во всяком случае, - синие глаза сверкнули, просканировав принцессу насквозь, - тот объем, который ты уже прочла, вполне годится для того, чтобы принять тебя в аспирантуру уже сейчас...