Назад в СССР: Лесник Книга 2
Шрифт:
В общем, так мы отправились к дому Кузьмича, тем более что он был буквально за углом.
Как и подавляющее большинство жителей этого края, бывший егерь Прокофьевки тоже запирал свое жилище только на засов. Хоть он был и стариком, но все прекрасно знали, что шутить с ним не стоит. Он был строгим, нелюдимым, но при этом справедливым человеком тайги… Вместо того, чтобы сидеть на пятой точке и ждать старость, он неустанно бороздил здешние земли. И хотя возраст его был под семьдесят — впрочем, никто толком и не знал его настоящего возраста — он был бодрым стариком.
За долгие годы
Помимо этого, у него было много охотничьего барахла, куча самых разных трофеев. Запасов провизии тоже хватало, причем большинство было длительного хранения. Имелись у него и костюмы, но я подобным не интересовался, так как мой был весьма удачным приобретением. Так получилось, что когда все декабрьские события утряслись, в Соболевку приехал человек, занимающийся разведением и обучением охотничьих собак. Недолго думая, я отдал ему своего Арчи на воспитание. Временно, разумеется. И у него же приобрел новенький охотничий костюм, который тот привез откуда-то с севера.
Ольга быстро набила вещевой мешок, отобрав самое нужное. Пополнила патронташ. Так как ее ружье было классической одностволкой, пришлось его заменить. В патронах дефицита не было, так как у Кузьмича на этот случай было все.
Прокофьевку мы покинули примерно часа в четыре вечера. Хоть до заката оставалось немного, тем не менее, мы решили, что управимся дотемна.
Так как мы теперь работали вместе, пришлось знакомиться. У нас с ней как-то сразу общий язык нашелся, тем более, что дело было серьезным.
Оказалось, что ей двадцать четыре года, она приехала из города Воронежа. Там она, помимо занятий спортивной стрельбой, работала в газете кем-то вроде журналиста. Уже не первый год. Тут мне стало понятно, откуда у нее такой стойкий характер — девушка и впрямь была собранной, целеустремленной и настойчивой.
Попробуй-ка предложи кому-нибудь из современных девушек по доброй воле покинуть зону комфорта, ввязаться в авантюру с агрессивно настроенными браконьерами… Да что там, просто выбраться в глухой лес, в дикие условия без душа и косметички, ага…
Наш путь проходил вдоль опушки, примерно километра два с половиной. Растительности тут было немного — с одной стороны редколесье постепенно перерастающее в лесной массив, с другой болото. Вот как раз между ним и стеной леса мы и продвигались в данный момент.
— Женя, а как ты в таком возрасте молодом умудрился стать егерем? — между делом поинтересовалась девушка. — Я сначала не поверила, подумала это шутка. А теперь вот вижу, что все серьезно.
Я слегка усмехнулся.
— Ну, в общем-то, не планировал им становиться, всему виной стечение обстоятельств. Матвей Иванович сам предложил мою кандидатуру председателю, а буквально на следующий день меня уже утвердили. Делать мне все равно нечего, а на жизнь зарабатывать как-то было нужно. Вот я и согласился.
— Но ты ведь не из Соболевки? — прищурилась та. —
— Я вообще с юга. Из города Сочи, слышала про такой?
— Слышала, конечно. Только никогда там не была. Лишь один раз на море была, в Севастополе.
— Ну-у, это далеко очень.
— А кем ты был до того, как стал егерем?
Я на мгновение задумался. Вот и что ей ответить? Врать не хотелось, а рассказывать про свое чудесное перерождение — нет уж, извольте. Один раз у меня язык уже развязался по пьяни, я тогда еле концы с концами свел. Благо Иваныч сам был пьян, а потому вся эта тема с чужой памятью, благополучно была забыта. Мы к ней даже не возвращались.
— Военным был. Разведчиком. Три года назад отучился в училище.
— А как же ты здесь-то очутился?
— Сам не знаю. Вообще, Иваныч дядька мой. Родственник. В гости приехал, да так и остался. Понравилось мне в лесах, воздух чистый, природа. Люди другие. От городов крупных воротит меня, вот не хочу я среди бетона и кирпича жить.
— Странный ты немного, — усмехнулась Ольга. — Сейчас наоборот, все молодые в города едут, учиться. Профессий полно, возможностей море. Можно стать кем угодно. Москва, Ленинград. Там сейчас все. Конечно, из-за войны мы от Америки сильно отстали, но это так, временно. Ничего, я уверена, быстро наверстаем. Наши ученые самые лучшие.
Мы миновали небольшую просеку и наткнулись на дорогу. Старую, густо поросшую еще прошлогодней травой и молодыми побегами.
— Это что за дорога?
— Не знаю, — ответила девушка. — Я здесь все не настолько хорошо знаю.
— А в какой стороне мельница?
— В той.
— Значит и дорога может вести туда?
Оля пожала плечами.
— Проверим? Или пойдем дальше?
Но дальше пойти не получилось. Пройдя еще немного, выяснилось, что после таяния снега болото вышло из берегов и затопило то место, которым проводница намеревалась воспользоваться. Лезть в жижу никому из нас не хотелось, поэтому быстро приняли решение воспользоваться той самой дорогой.
Двинулись не по самой дороге, а вдоль нее, чтобы случайно не наткнуться на кого-нибудь не того. Если браконьеры где-то здесь, значит, они будут осторожны и наверняка выставят кого-то для наблюдения за подходами. Конечно, можно и тупо ломиться через лес, но шуму от такого перемещения тоже будет достаточно. Любой наблюдатель за пару сотен метров такое услышит и поднимет тревогу.
У меня возникла мысль, что, скорее всего, люди Снегирева и сам он, уже не браконьеры, а самые настоящие мародеры. Конечно, может все и не настолько плохо и их намерения просты — забрать свое со склада идти дальше… Но в это с трудом верилось.
Пока что картина была крайне размазанной. Был Митька, был труп Андрея Снегирева и были браконьеры, которых возглавлял мерзавец Снегирев старший, коварный и расчетливый человек, пусть при этом и одноногий.
Несмотря на то, что был конец апреля и до мая оставалось всего несколько дней, деревья стояли голые. Лишь кое-где были набухшие почки, а зелени практически не было. Маскировочные халаты были как нельзя кстати, ведь если придется приближаться к мельнице втихую, то только ползком по земле.