Наживка
Шрифт:
В течение следующего часа они отвечали на вопросы, делали заявления, рассказывали о произошедшем Макларену и криминалистам. А в это время Джино сидел в патрульной машине с закованным в наручники Мэтсоном. Когда все разъехались, он зашел в дом, сел за кухонный стол вместе с Грейс и Магоцци.
– Ну как вы?
Они переглянулись, но Джино не сумел разгадать выражения их лиц. Он подождал немного, чувствуя себя с каждой минутой все хуже. На столе стояла откупоренная бутылка вина, вроде с французской надписью
– Плесни в стаканчик, Лео, если не возражаешь. И расскажи, что знаешь. Что тебе сказал парнишка?
Магоцци старался не встречаться с Грейс взглядом. После случившегося она не перемолвилась с ним ни словом. В последний раз он слышал ее голос, когда она давала Макларену показания.
– Ничего не сказал, подошел по дорожке, велел в дом зайти. – Он шагнул к буфету за стаканом для Джино.
– Но ты ведь еще до того отослал Грейс. Почему?
Магоцци пожал плечами:
– Видел, как он подходит, чувствовал что-то неладное.
– Спасал меня, – тихо промолвила Грейс, но он тряхнул головой.
– Она меня спасла.
Джино закатил глаза, потянулся к бутылке.
– Ох, я вас умоляю. Говорил с Маклареном на улице, наслышан о вашей взаимной преданности. Вдохновенная парочка, вот кто вы такие, только давайте не переигрывать до смерти. Значит, понятия не имеешь, зачем он явился стереть тебя в порошок?
– Наверно, из-за того, что я убил его друга.
– Не совсем, старичок. Ты убил его брата.
Магоцци вздернул брови:
– Тим Мэтсон брат Джеффа Монтгомери? Тот, который погиб в катастрофе?
– Тот самый. Я кое-что из него вытянул в патрульной машине.
Грейс впервые взглянула прямо на Джино:
– Что ты с ним сделал?
– Ничего, Бог свидетель. – Джино клятвенно поднял руку. – Только быстро сорвал со рта пластырь, надеясь, что об усах он еще не мечтает, но исключительно ради его же удобства. Ну и, конечно, чтоб мог говорить. Похоже, братья больше года готовились, со всех сторон прикрывались, вплоть до мнимой гибели Тима в автокатастрофе. Согласно плану, если б Монтгомери попался, не успев расправиться со всеми убийцами отца, дело должен был бы закончить брат, которого никто не станет искать. Старик, я тебе говорю, разговор с этим парнем долго будет мне сниться в кошмарах. Ледяное хладнокровие. Любимый старенький папочка постарался настропалить обоих, но, по-моему, у последнего тяга к убийству врожденная. Оказывается, это он расправился с Беном Шулером, перед тем хорошенько натешившись над стариком. Услышав, что ты пристрелил Джеффа, он поставил тебя первым в списке, а покончив с тобой, собирался в питомник за Джеком Гилбертом.
– Неужели просто так все выложил? – спросил Магоцци. – Адвоката не требовал?
Джино насупился и почесал висок.
– Боевой парень, строптивый.
Он покосился на Грейс:
– А ты его не пристрелила… Я потрясен.
– У меня нет оружия.
«Угу», – собрался было хмыкнуть Джино, но действительно не увидел на ее плече портупеи с кобурой и удивился, что не обратил внимания раньше.
– Чтоб мне провалиться… Явилась сюда без оружия?
Она взглянула ему в глаза, и Джино Ролсет впервые увидел настоящую улыбку Грейс Макбрайд. Даже зубы слегка приоткрылись, и какие зубы, господи помилуй.
Он сам расплылся в широкой ухмылке, выставил оба больших пальца:
– Ты молоток, Грейс. Настоящий.
После ухода Джино Грейс собралась выкидывать мясо по-веллингтонски. Как понял Магоцци, решила стереть следы своего пребывания в его доме перед окончательным исчезновением. Он отобрал у нее упаковку, схватил вилку и принялся есть в смехотворной уверенности, что, пока держит в руках посудину, она не уйдет. Придется подождать, а ему нужно время для передышки.
– Магоцци, оставь, ради бога. Кастрюля два часа стояла в горячей духовке. Тесто раскисло, мясо погибло.
– Очень вкусно.
Он не смотрел на нее, просто сидел за столом, держа обеими руками формочку, и ел.
– Хоть на тарелку выложи…
– Нет!
Грейс села с ним рядом, смотрела, ждала.
Он упорно таращился на еду.
– Собирался камин растопить. Сели бы у огня, пили вино, потом я бы поцеловал тебя так, чтоб сапоги слетели.
– Шутишь?
– Такой был план.
Грейс протянула руку, отобрала некрасивую зубчатую алюминиевую упаковку.
– Извини. Слишком поздно.
Он пару секунд смотрел на убогий стол, думая: нет, клянусь Богом, не поздно, по крайней мере для поцелуя, и вдруг перестал топтаться на месте, овладев ситуацией. Повернулся, чтоб схватить ее в объятия, а ее уже след простыл. Оказалась проворнее, черт побери.
Магоцци нашел ее в гостиной. Грейс стояла одной ногой на ступеньке лестницы, ведущей к спальне, и улыбалась.
– Ну, где ты там застрял?
Он замер, глядя на нее, чувствуя, что сейчас взлетит, но не находя восходящего потока.
– Все-таки едешь завтра в Аризону?
Она нетерпеливо вздохнула, как всегда, когда он неукоснительно придерживался официальных правил или заглядывал слишком далеко вперед.
– Магоцци, до отъезда еще много времени.