Назовем его Демоном
Шрифт:
Когда они вернулись домой, то застали там обычное воскресное сонное царство. Дяди Симон и Джеймс ушли за сигарами, дяди Лью и Берт листали газеты, тетя Бесси вязала крючком. Бабушка Китон изучала «Журнал для молодежи» на предмет наличия пикантных мест. Девочки остановились за расшитыми портьерами и заглянули в комнату.
— Входите, малышки, — сказал Лью звучным басом.
— Картинки видели? Матт и Джеф хороши. И Спарк Плаг…
— Для меня достаточно хорош мистер Гибсон, — вставила бабушка Китон. — Он настоящий художник.
Дверь с шумом распахнулась, и на пороге появился дядя Джеймс — толстый, улыбающийся, явно довольный жизнью после нескольких кружек пива. За ним, подобно олицетворению честности, вышагивал дядя Симон.
— Во всяком случае, хоть тихо, — сказал он.
Он бросил кислый взгляд в сторону Джейн и Беатрис.
— Иногда дети устраивают такой шум и гам, что я не слышу даже собственных мыслей.
— Бабуля, — спросила Джейн, — а где малыши?
— Думаю, на кухне, дорогая. Им для чего-то понадобилась вода.
— Спасибо.
Две девочки пересекли комнату, в которой ощущались первые признаки неосознанного смятения. Овцы чувствовали присутствие волка, но камуфляж овечьей шкуры пока что срабатывал. Они не догадывались…
Младшие были в кухне, увлеченно обрабатывая водой и кистями раздел комиксов. Одна газетная страница была покрыта специальным составом, и влага выявляла на свет различные краски, пастельные — но удивительно чистые, подобные тем, что можно увидеть в японских цветах, растущих в воде, или на китайских бумажных коробочках с крошечными сюрпризами внутри.
Беатрис показала им свой пакет от мясника.
— Два фунта, — сказала она. — У Дженни были деньги, а Мертон сегодня как раз открыт. Вот я и подумала, что нам лучше…
Эмили с увлечением продолжала рисовать. Чарльз вскочил.
— Пойдем сейчас, да?
Джейн встревожилась.
— Не знаю, стоит ли мне идти. Я…
— Я тоже не хочу, — сказал Бобби.
Это было уже предательством. Чарльз сказал, что Бобби боится.
— Вовсе нет. Просто мне уже не интересно. Я хочу играть во что-нибудь другое.
— Эмили, — мягко проговорила Беатрис, — в этот раз тебе не стоит идти.
— Нет, я пойду.
Эмили подняла взгляд от рисунков.
— Я не боюсь.
— Я хочу посмотреть на огоньки, — сказал Чарльз.
Беатрис повернулась к нему.
— Ты говоришь неправду, Чарльз! Никаких огней нет.
— Есть. По крайней мере, иногда.
— Нет.
— Есть. Просто ты глупая и не можешь их увидеть. Пойдем, покормим его.
Само собой разумелось, что сейчас командовала Беатрис. Она была старше, и она, как почувствовала Джейн, боялась больше всех, даже больше Эмили.
Они пошли наверх. Беатрис несла пакет с мясом. Она уже разрезала бечевку. Очутившись в верхнем коридоре, они сгрудились у двери.
— Вот он, путь, Джейн, — с оттенком гордости сообщил Чарльз. — Мы должны подняться на чердак. В потолке ванной есть спускающаяся
— Но мое платье?! — с сомнением в голосе сказала Джейн.
— Ты не испачкаешься. Идем.
Чарльз хотел лезть первым, но он был слишком мал ростом. Беатрис вскарабкалась на край ванны и потянула за кольцо в потолке. Люк заскрипел, и сверху медленно, с некоей величавостью, спустилась лестница и встала в ванну. Наверху было темно. Слабый свет едва пробивался сквозь чердачные окна.
— Идем, Джейн, — странно-шелестящим шепотом сказала Беатрис, и они, как отважные акробаты, принялись карабкаться наверх.
На чердаке было тепло, тихо и пыльно. В лучах света танцевали пылинки. Повсюду стояли набитые хламом картонные коробки и сундуки.
Беатрис зашагала по одной из балок. Джейн последовала за ней.
Беатрис не оглядывалась и ничего не говорила. Один раз она провела рукой, как будто что-то искала. Чарльз, шедший за ней следом, ухватился за протянутую руку. Потом Беатрис достигла планки, положенной через другое стропило. Миновав ее, она остановилась и вместе с Чарльзом вернулась назад.
— Ты все делала не так, — разочарованно сказал Чарльз. — Ты думала совсем не о том.
Лицо Беатрис казалось странно-белым в слабо-золотистом свете.
Джейн встретилась взглядом с кузиной.
— Би…
— Все правильно, нужно думать о чем-нибудь другом, — быстро проговорила Беатрис. — Идем.
Она ступила на планку. Чарльз шел за ней по пятам. Беатрис монотонно бормотала какую-то считалочку:
«Раз-два, вот халва.
Три-четыре, заплатили.
Пять-шесть, можно есть…»
Беатрис исчезла. «Семь-восемь, пить просим…»
Чарльз исчез.
Бобби, всем своим видом выражая неудовольствие, последовал за ними.
Эмили слабо пискнула.
— О, Эмили! — вскрикнула Джейн.
Ее младшая кузина прошептала:
— Я не хочу туда идти, Джейн.
— Тебе и не нужно.
— Нет, нужно, — настаивала Эмили. — Я не буду бояться, если ты пойдешь следом за мной. Мне всегда кажется, будто кто-то крадется за мной и вот-вот схватит. Но, если ты обещаешь идти следом, я не буду бояться.
— Обещаю, — сказала Джейн.
Повеселевшая Эмили пошла по мостику. На этот раз Джейн наблюдала особенно внимательно. И все же она не замети момента исчезновения. Просто Эмили внезапно… пропала. Джейн шагнула вперед, но донесшийся снизу окрик, заставил ее остановиться:
— Джейн!
Голос принадлежал тете Бесси.
— Джейн!
На этот раз зов был более громким и решительным.
— Джейн, ты где? Иди-ка сюда, ко мне!
Джейн стояла не шевелясь и смотрела на планку-мостик. Он был пуст. Эмили и другие дети исчезли без следа. Чердак внезапно превратился в место, полное неявственной угрозы. Но все равно нужно было идти, потому что она обещала…