Называй меня Богом
Шрифт:
Богиня.
Это ты. Ты сопровождаешь каждое мое движение своими робкими, но такими чувственными потоками. Обнимаешь каждую клеточку тела нежностью. Притягиваешь, как кислород всегда притягивал языки пламени. Невозможность существовать друг от друга… это исступление.
Твой тихий вскрик, заглушаемый моими губами…
Прости, прости, прости…
Я взял бы всю твою боль себе, если бы смог…
Рассыпаюсь дробными поцелуями. Чувственный рот. Прикрытые веки с длинными изогнутыми
Двигаюсь внутри. Жарко, влажно, тесно.
Прижимаешся всем телом, оставляя на моей коже следы – будто татуировка, которая проявляется от прикосновения, исчезая через секунду…
Протяжный стон боли давно уже сменился на песню удовольствия, завораживающую меня не хуже, чем дудочка факира влечет кобру.
Толчок…
Горошинки твоих сосков упираются в мою грудь.
Толчок…
Воздух переплетается с нашими стонами. Хриплыми, томными, горячими…
Толчок…
Касание рук – это необходимость, как дыхание.
Толчок…
Теряюсь. Где заканчиваюсь я, и начинаешься ты?
Мы будто одно целое. Цикличное продолжение друг друга.
Горячий камень должен обжигать, но он просто крошиться от высокой температуры, превращаясь в песок, а потом кристаллизируется в стекло. Прозрачные потоки подхватывает ветер и вздымает их ввысь, оставляя остывать высоко над нашими телами в причудливых ломких формах.
Целую, целую, целую…
Не могу выразить восхищение как-то по-другому. И думать не могу. Давно превратился в одно сплошное ощущение. Как я жил раньше, не поклоняясь Тебе?
Нас подбирают мощные потоки воздуха, поднимая ввысь, к серебряно-синему небу.
Стеклянный лес, стремительно выросший еще не так давно, оплавляется и расступается в стороны, плача прозрачными слезами. Они застывают в полете и рассыпаются на осколки, едва коснувшись земли…
Я горю, словно живой факел, но Каре это абсолютно не важно – в этот момент, или вообще, не знаю… Ноги Ее оплетают мои бедра. Придерживают. Притягивают. Заставляют проникать глубже. Подчиняюсь нашему общему желанию, насаживая на себя гибкое, нежное и податливое тело.
Чистый кислород охватывает меня, заставляя гореть еще ярче – абсолютно белым пламенем. Её руки почти прозрачны, а за спиной распрямляются крылья. Тонкие, ломкие, похожие на радужную пленку мыльного пузыря. Безумно красивые. Настолько, что невозможно отвести взгляд, но… Глаза Кары манят меня еще сильнее.
Зрачки исчезли. Растворились в серо-голубых радужках, клубящихся грозовыми тучами. Вспышки молний внутри и яростные ураганы. О…
Как молиться Тебе, моя новообретенная Богиня?
Кара наклоняется, чтобы что-то мурлыкнуть мне на ухо, но слова исчезают в безумной
Энергия хлещет из меня сплошным бесконечным потоком, затопляя Её тело. Наполняя. Заливая до краев. Она кричит и бьется в безумном экстазе. Принимает меня целиком.
Да будет так, Богиня моя…
Закрываю глаза, глядя на происходящее через призму пламени. Вокруг бушует пожар. Языки огня вздымаются к небу так ярко, что ослепляют меня даже сквозь закрытые веки. Конечно, ведь она воздух, и гореть так без Нее совершенно немыслимо.
Кара великолепна. Светится изнутри темным, как опал. Прекрасная настолько, что я не в силах описать. Она поглощает свет, вбирает в себя, будто бездонный колодец. Я горю, пылаю и отдаю, ощущая в этом безумную потребность, граничащую с необходимостью дышать. И силы мои бесконечны, подпитываемые Ею самой, как бесконечным чудом, будто живой символ Инь и Ян.
Прижимается ко мне, пресыщенная, как накормившийся котенок.
Новая. Другая. И всё та же.
В глазах тайное знание, которое никогда не осилить мужчине.
На коже Её щек, бледной и палевой, блестящие дорожки слез. Пробую языком.
Касаюсь губ. Нежно. И небо рассыпается дождем. Диким, яростным, чистым, дробным…
Кара запрокидывает голову и тихо, но счастливо смеется.
Я держу в своих руках чудо…
Огонь гаснет, оставляя после себя лишь тонкие струйки дыма и лишь мое тело не подвластно стихии. Она держит мое пламя без особых усилий, опутывая нас обоих воздушными крыльями. Теми самыми - тонкими, ломкими, будто стеклянными крыльями.
Краем глаза замечаю на нежной женской шее тонкую – будто ошейник – вязь татуировки: «…время предвечной Тьмы пришла в Миры…». Язык старинный. Старотемный. Я знаю его не очень хорошо, да сейчас это и не важно. Подарок Великой Пустоты? Возможно. Не сейчас.
Мы все еще висим в воздухе, поддерживаемые бурлящей силой энергии. Под нами бушуют стихии – огненные островки перемежаются с бесформенными стеклянными фигурами и озерцами воды, все еще падающей с неба.
– Закрой глаза, Богиня моя, - шепчу Ей прямо на ухо, и Она нисходит до этой молитвы.
Что для Бога конкретное место? Всего лишь один взмах ресниц.
В моей комнате все просто – большая кровать, несколько кресел, камин и стеллажи с книгами. Несколько дверей - в оружейную, лабораторию и коридор.
Тут усталость берет свое, наваливаясь, будто тяжкая ноша. Аккуратно кладу Кару на постель и тяжело падаю рядом, почти сразу погружаясь в целительный сон…
***
Тихие звуки движения. Она ходит как мышка.
Приоткрываю веки и поражаюсь - сквозь открытое окно виден край серо-голубого неба, как если бы цвет её глаз навечно впитался в мой мир. Будто напоминание, которое останется со мной, пока я сам этого захочу.