Называй меня Ветер
Шрифт:
– А почему песня про тебя?- поинтересовался Элрен.- Я думаю, дело тут не только в свободе?
Вот же догадливый.
– Нет, не только. Дело в моем прошлом. У меня тоже был «тот день, когда стены моей памяти не были окрашены в черный цвет…». Но я не хочу сейчас об этом говорить.
– Как скажешь.
Вскоре показалась граница. Там будут ждать дозорные. Казалось бы, что мешает перейти границу в другом месте, минуя дозорных. Во-первых, только по этой дороге можно было попасть на территорию гномов, так как в других местах за границей начинаются скалистые породы, где пройти с лошадьми нельзя
Дозорные поинтересовались целью нашего визита, проверили обозы, предупредили, что через перевал сейчас ходить опасно и поставили метки. Вот мы и у гномов. Вглубь государства мы заходить не будем. Наш путь лежит по приграничью. Через пару дней подойдем к перевалу. Можно сказать, что самую безопасную часть пути мы прошли. Шестое чувство мне говорит, что перевал так просто мы не пройдем. Да и потом нам идти у подножия Старого хребта. Гномы давно забросили его и теперь неизвестно, что может жить там в глубине. И это что-то может выйти на поверхность по одной простой причине – кушать очень хочется. Мне-то не страшно, наоборот, интересно посмотреть на новые экземпляры, а вот парням может прийтись туго – надо защищать обоз и себя! Ну, Нейлу и Киону я помогу, если что. А что, они мне нравятся, пусть живут. А остальные – по настроению. Я не злая, просто на остальных мне, действительно, все равно.
Еще полдня мы шли до ближайшего городка. Последний оплот цивилизации в эту сторону. Дальше только дикая природа.
Ночью мы с Лиром осматривали окрестности. Так интересно было спускаться на дно ущелий, а потом подниматься на вершины скал. Мы заглядывали в пещеры и пещерки. Встретили несколько маленьких тварюшек, которые были нам совсем не рады. Для их еды мы лишком большие. С вершин открывался удивительный вид на мили вокруг. Даже звезды казались ближе, можно руку протянуть. К утру мы знали обо всех, живущих в радиусе нескольких миль от нас.
Утром, попрощавшись с гномами, мы отправились в сторону перевала. Дорога, выбитая между скал, была довольно широкой и ровной, что позволило нам двигаться с прежней скоростью. Охранники с интересом оглядывались по сторонам. Мне было уже не так интересно, но я все равно осматривалась. Днем все выглядело немного иначе, но я узнавала понравившиеся места. К одному из таких и полез охранник.
– Не лезь туда, там змея живет,- ровным голосом предупредила я.
Он остановился, прислушался, услышал шипение и резко отпрыгнул назад.
– Откуда ты знала? Ведь обычные змеи зимой спят!
Я просто пожала плечами.
Дальше все восторгались красотами на расстоянии. День прошел спокойно, на ночлег устроились в небольшой пещере. Охранники разожгли костер, стали готовить ужин. В пещере стало довольно тепло, поэтому мы с Лиром ретировались оттуда. Снаружи была морозная ночь. На чистом небе ярко светились звезды и Галиана (аналог нашей Луны). Снег укрывал все вокруг пуховым одеялом. Мы с Лиром сели в темноте недалеко от пещеры и стали, молча, смотреть на звезды. Эта темнота не была холодной и мертвой. Она была уютной, родной, как будто обнимала невидимыми руками. Хотелось обнять ее в ответ,
Глава 20
Сегодня наше передвижение было скрашено беспокойством. На закате мы подойдем к перевалу и разобьем лагерь. Завтра будет восхождение на перевал, и кто знает, что мы там встретим. Люди волнуются, беспокойно оглядываются по сторонам. Только мы с Лиром едем спокойно, почти насвистывая. Остальных это нервирует еще больше.
– Нейл, ты эльф, ты чувствуешь какую-либо опасность?
– Нет. По крайней мере, не сейчас и, наверно, не сегодня.
– А ты Лир?
– Нет.
– Вот и я – нет, так что может успокоитесь? А то между вами скоро искры побегут. Коней только нервируете.
После этих слов все более или менее расслабились.
– Ника, спой нам что ли.
– Зачем.
– У тебя это хорошо получается.
– У меня в запасе нет веселых, вдохновляющих песен.
– Спой что хочешь.
Я утопаю в забвении,
В сером пепле моей мечты,
Никогда не оборачиваясь назад.
Я больше не слышу этих горьких слов.
Каждую ночь меня будят ночные стоны.
Я прячу лицо в твоих руках,
Пожалуйста, спаси меня от моих страхов.
Я очаровываю безжалостное время,
Боль и горе, растущие внутри нас.
Я очаровываю безжалостное время,
Боль и горе, растущие внутри нас.
Я топлю дни кончиками пальцев
В серой мгле.
Слишком поздно для того, чтобы проливать слёзы,
Слишком рано наполнен горький океан.
Я топлю дни темный дождём печали.
Я смываю кровь.
Если мы не будем жить,
То впереди будут лишь туман и мрачные дни.
Я очаровываю безжалостное время,
Боль и горе, растущие внутри нас.
Я очаровываю безжалостное время,
Боль и горе, растущие внутри нас. [2]
– Красивая песня, только грустная очень,- сказал Элрен.- Почему у тебя такие песни?
– Мои песни отражают мои чувства.
– Ника, у тебя есть родные?
– Нет.
– Ты сирота?