Не Андорра
Шрифт:
Мирослава достала сигарету, зажигалку и с третьей попытки (из-за ветра) нервно закурила.
– Ты же бросила! – удивился Сергей.
– Брошу, докурю, и брошу, – ответила Мирослава.
– Зажигалка! Можно разжечь костёр, – воскликнул Вадим. – Давайте быстрее собирать дрова.
Мирослава и Сергей без энтузиазма посмотрели на заснеженный еловый лес. Снега там было, наверняка, по пояс. Но выбора не было – без костра в двадцатиградусный мороз долго бы они не протянули.
– Стойте! – Мирослава вдруг замерла на месте и показала
Где-то в глубине леса, за тёмными мрачными елями виднелся желтоватый огонёк. Было бы глупо и обидно насмерть замёрзнуть на трассе в двух шагах от населённого пункта. Решили идти на огонёк – даже в темноте, даже без дороги, даже через глубокие сугробы....
На деле снег под елями оказался не таким уж глубоким, и уже минут через десять-пятнадцать они вышли к живописному бревенчатому домику со снежным колпаком на низкой крыше, одиноко стоявшему в лесу. Окошко домика светилось тёплым уютным желтоватым светом. Ни тропинки, ни следов на освёщенным окошком пятачке возле дома не было видно.
– Прямо рождественская открытка, – заметила Мирослава.
– Ага, сейчас Серебряное копытце прибежит, – отозвался Вадим.
Переглянувшись, друзья подошли к двери, и Вадим осторожно постучал…
Им никто не ответил, но зато они заметили, что дверь была не заперта, а лишь прикрыта. Постучав снова и подождав немного для приличия, Вадим потянул дверь на себя, и они вошли в дом…
Внутри было тепло, очень тепло, спасительно тепло – в единственной комнате ярко горел огонь в камине. Помимо камина комната освещалась парой десятков свечей расставленных повсюду и керосиновой лампой на невысоком старинном комоде. В комнате был также потрёпанный диван, два стула, широкая деревянная лавка у стены и…
…И посреди комнаты на дощатом столе они увидели гроб. Настоящий, обтянутый красной тканью, открытый гроб. Его крышка стояла тут же, прислонённая к стене. Гроб не был пуст – внутри, на белой шёлковой ткани лежала девушка или девочка в белом, похожем на свадебное платье. Пряди длинных тёмно-русых волос выглядывали из-под полупрозрачной фаты, которая закрывала её лицо. Поверх фаты, в том месте, где просматривался бледный как мел лоб покойницы, лежала бумажная лента с каким-то орнаментом или надписью, а на груди – небольшая икона с ликами Богородицы и младенца. Вокруг гроба по краям стола выстроились горящие свечи. Под столом стоял небольшой эмалированный тазик, заполненный тёмно-фиолетовой жидкостью, из него торчало длинное топорище, погружённого в жидкость топора. Комнату наполнял сладковатый запах…
Неожиданно для самого себя Сергей начал мелко креститься, так, как это делала бабушка у гроба деда, а Мирослава и Вадим застыли с приоткрытыми ртами, едва шагнув за порог. Прошло какое-то время, прежде чем все трое пришли в себя.
– Что это? – прошептала Мирослава.
Вадим едва слышно выругался, стараясь бранью побороть страх. Сергей прислонился спиной к входной двери, которую
– Гроб… – констатировал Сергей. – И кто-то в нём…
Вадим первым шагнул поближе к гробу, протянул руку к вуали, чтобы откинуть её с лица покойницы. Вдруг он вздрогнул, резко обернулся, и громко спросил:
– Есть здесь кто?!
Единственная комната дома ответила ему тишиной.
– Ну, кто-то, кроме нас, должен же здесь быть? – уже не так уверенно спросил Вадим. Он с деловым видом обошёл стол с гробом по кругу, заглядывая во все углы, словно, рассчитывал кого-нибудь найти, даже, если этот кто-то был размером с мышь.
– Вообще-то, никаких следов возле дома не было, – сказал Сергей. – Но камин-то горит, свечи горят… Очень странно…
– Начнём с того, что здесь, по крайней мере, тепло. Мы не замёрзнем, а это самое главное, – желая успокоить себя и друзей, сказал Вадим. – С остальным сейчас разберёмся. Кто-то, наверное, скоро придёт. Подождём и всё выясним. А не придёт, так и хрен с ним. Дождёмся утра и свалим.
– Где же следы того, кто это всё здесь… оформил? – спросил Сергей, показывая на стол.
– Снегом занесло, наверное, – пожал плечами Вадим. – Или в темноте не видно их. Мы что следопыты? Могли не заметить.
– Что-то мне не хочется, чтобы кто-то ещё сюда приходил… Мальчики… – захныкала Мирослава. – Давайте уйдём? Мне тут не нравится…
– А кому тут может понравиться? – вздохнул Вадим. – Но на улице минус двадцать два, лес и пустая дорога. Мы там насмерть замерзнуть можем. И ты первая (он кивнул в сторону Мирославы) – у тебя же куртка по пупок.
– Тебя забыла спросить, как мне одеться! А куртка, хоть и короткая, но тёплая, – не согласилась с ним Мирослава.
Вадим пожал плечами и опустился на диван, предварительно смахнув с него рукой невидимую пыль.
– Мне кажется, что Вадим прав, – сказал Сергей. – Там мы замерзнем прежде, чем кого-то встретим. А если вернётся хозяин, то мы ему всё объясним.
И он присел на деревянную скамью по другую сторону от гроба.
– Может тут хоть телефон есть? – спросила Мирослава.
– Глаза разуй. Тут даже электричества нет, – ответил Вадим. – Вон, только печка и свечки.
– Свечи же кто-то зажёг? Значит, есть шанс, что кто-то придёт поменять их? – предположил Сергей. – И у него может быть мобильник.
– Возможно, – кивнул Вадим. – Будем ждать. Хорошо, что ещё дрова есть, можно будет доложить, чтобы не погасло.
Мирослава опасливо обошла гроб и села на диван рядом с Вадимом.
– Ну и вонища, – проворчала она.
– Сейчас принюхаешься. Я уже, – ответил Вадим.
– Интересно, кто это такая? Сколько ей лет было? – спросила Мирослава. – И почему она умерла?
– Молодая совсем, – ответил Вадим. – В свадебном хоронят… Короче, будем ждать. Интересно, а зачем топор под столом в тазу?