(не) ангел для бандита

Твою мать! Я не успею добежать до леса. Пустырь очень большой, а я в середине. Вдалеке уже видны мелькающие фары, машины моих преследователей

Я резко срываюсь с места и со всех ног несусь в сторону леса, лишь бы успеть! Мне нужно спрятаться.

Мой брат решил мной откупиться от долгов. Как же подло! Никогда не прощу!

Я бегу на максималках, а фары всё приближаются. В легких уже не хватает воздуха. Их обжигает огнем нехватки кислорода. Ноги начинают гудеть от долгого

бега.

В голове пульсирует одна мысль, " успеть добежать". Она набатом бьёт по вискам.

Машина, черный хищный гелик почти на пустыре, еще один поворот и свет фар выхватит мою фигурку, мчащуюся к лесу.

Выжимаю из себя последние силы. Еще чуть-чуть, еще совсем чуть-чуть.

Я делаю последний рывок и влетаю в лес, прячусь за огромными густыми кустами. И уже из кустов вижу, как машина влетает на пустырь. Она резко тормозит и из нее вываливаются четыре амбала, которые везли меня к Дамирову.

Этот Дамиров, по слухам, страшный человек. Тех, кто перешёл ему дорогу, больше никогда не видели.

Амбалы рассредотачиваются и с фонариками в руках. Идут осматривать территорию. Один идёт почти в моем направлении.

Я протискиваюсь в глубь куста. Пытаюсь сделать это максимально тихо. И вдруг подо мной громко хрустит сухая ветка.

Блять! Восклицаю в уме. Замираю. Зажимаю рот рукой, чтобы скрыть шумное дыхание, от моего спринтерского забега.

Слышу приближающиеся шаги. Вся съёжилась и затихла. Шаги приближаются. А амбал приговаривает:

– Цыпа, цыпа, цыпа.
– разносятся в тихом лесу его призывы.
– Я тебя сучку найду и выпорю!

Меня начинает бить крупной дрожью от страха. Я молю Бога, чтобы меня не нашли. Но видимо, удача не на моей стороне. Фонарик выхватывает моё тело в кустах. Этот здоровый амбал хватает за ногу и одним рывком вытягивает меня из кустов.

Брыкаюсь и визжу что есть мочи. Хотя умом понимаю что тут, около пустыря, в кустах, нет никого кроме меня и амбалов Дамирова.

Меня грубо ставят на ноги.

– Ну сука ты попала! Сейчас тебя мы по кругу пустим, и научим послушанию. Будешь потом перед боссом шелковая и кроткая. Дамир нам ещё спасибо скажет!

Страх меня парализует полностью. На глаза наворачиваются слезы. Ну за что мне это. Ведь не я виновница долгов брата. Почему я за них буду рассчитываться. И как сказал брат, всю жизнь. Неужели так можно.

Амбал тащит меня к машине, а я даже сопротивляться не могу. Громила, пока меня тащит, оповещает всех, что нашел беглянку. И пересказывает им, что они сейчас со мной будут делать.

Это побуждает меня к сопротивлению, но всё тщетно. Куда мне мелкой, справиться с двухметровым шкафом. А у машины таких будет четверо. Я понимаю, что начинаю впадать в истерику. Хотя лучше в кому и ничего не чувствовать. Мелькает мысль.

Оказавшись у машины меня кидают на траву. Падаю в неё лицом и чувствую, как сверху на спину один из них ставит

ногу, прижав меня к земле. Попытки вырваться приводят к тому, что ещё сильнее придавливают к траве, которая уже покрылась росой.

– Ты охуел! Какой по кругу? Дамир нас на корм червям пустит, если мы её тронем.
– возмущается один из них.
– Пакуем её и едем. И так придется отчитываться почему задержались. И думаю лучше сказать правду. Эта сучка нас прикрывать полюбому не будет.

Мне крепко связывают руки и ноги, и как тушку закидывают в багажник. Один предлагает кляпом рот заткнуть, чтобы не палиться на дороге от моих воплей. Мне заклеивают рот плотным черным скотчем и затем, один из них, захлопывает дверцу багажника.

Везли меня минут тридцать, не меньше. В начале ехали по асфальту, а последние десять минут по грунтовой дороге.

Почти всю дорогу люди Дамирова молчали, если не считать возмущение того, который меня поймал. Он возмущался, что так и не оттрахал меня как следует, не научил жизни так сказать. От этих слов становилось мерзко. Они похоже и за человека меня не считают, только как куклу для секса.

Как ни старалась, запомнить все повороты, не получилось. И сейчас мало представляла куда меня привезли.

Все амбалы вышли из машины и куда то пошли. Так я решила по звукам удаляющихся голосов.

Все стихло. И эта тишина стала казаться гробовой. Появилось четкое осознание, что теперь меня никто и ничто не спасет. Мой брат, который взял надо мной опекунство, после смерти родителей, по сути меня продал. Хоть и опекуном он давно уже не является.

Опять наворачиваются слезы, и даже вытереть их не могу. Руки связали сзади. Верёвка уже натерла мозоли на нежной коже, и эти места невыносимо болят. От запаха бензина начинает мутить.

Внезапно дверца багажника открылась. Передо мной стоит здоровенный мужчина, сзади которого горит фонарь. Не могу рассмотреть ничего, кроме силуэта мужчины. Огромный, широкоплечий, с капюшоном на голове.

Воспаленный от страха мозг решил, что это смерть пришла за мной.

Я начинаю биться в истерике и мычу. Пытаюсь сказать, что мне еще рано на тот свет. Когда мужчина потянулся ко мне, я резко дернулась прочь от него. Почувствовала резкую боль в затылке. Видимо обо что-то ударилась.

Дальше темнота.

Проснувшись, ощущаю дикую головную боль. Просто адскую. Затылок как будто огнём горит. Не открывая глаз, протягиваю руку к голове и нащупываю повязку.

Откуда она могла взяться? Голова плохо соображает. Не могу даже вспомнить, как вчера уснула.

– Проснулась?
– слышу незнакомый грубоватый мужской голос, от которого всё тело покрывается гусиной кожей, сигнализируя об опасности.