Не ангел хранитель
Шрифт:
— Блять… Перестрелял бы всех! — с ненавистью шипит Макс.
— Собаки не виноваты. Это хозяева…
Головой я это понимаю. И даже в качестве терапии недавно ездила в питомник для брошенных животных. Отец дал деньги на пожертвование. Но погладила только кошек, к клеткам с собаками подойти так и не смогла.
Макс отвлекается на звонок по телефону. Мой — опять дразняще вибрирует. И я быстренько достаю его непослушными пальцами. Не Беркут… Учитель по вокалу. Разочарованно прячу телефон в сумочку.
Уже вечер, а от него ничего. И
Моё лицо горит, словно я изменяю. Можно ли назвать происходящее изменой? Тексты песен… Ничего, кроме строк.
Оглядываюсь на Макса.
— Ника, пять минут, разговор важный, — прикрывая рукой динамик, шепчет он. — Да, мам… знаю… Да, знаю! — раздражённо. — Делаю всё, что могу.
Отворачиваюсь, опираюсь локтями на перила и перечитываю строки от Беркута. Вдруг неожиданно: «Добрый вечер, Николь».
Меня обдаёт горячей волной стыда и нетерпения. Я не знаю, хочу ли перейти в другой формат. Быть может, это всё так очаровывало, только пока было обёрнуто в упаковку рифм?
Не знаю, что мне страшнее — ответить или нет. Очень боюсь разочароваться! Он запал со своими строками. За что-то такое потянул… И если это вдруг снова окажется пустым. То я не знаю…
Но если не ответить, логично, что он может больше и не написать. А я жду каждый вечер как наркоманка…
Смешно!
«Добрый вечер…» — оглянувшись на Макса, строчу я.
Он что-то в ответ пишет-стирает-пишет. И мне кажется, что сейчас вывалится целая простыня текста. Но отправляет он лаконичный месседж. И я с улыбкой вспоминаю, что когда не знаю, как написать человеку, тоже очень долго формулирую длинные послания, а в итоге всё стираю и пишу сухо и кратко.
Беркут: Спасибо, что отвечаешь. Я могу прислать тебе кое-что через курьера по этому номеру?
Спасибо, что уточнил.
Николь: Не знаю… Что именно?
Беркут: «Прикосновение».
Николь: Через курьера?..
Мне любопытно и тревожно. Это может быть опасно?.. Но вот его номер. Он не прячется. Он спрашивает разрешения… Мне кажется, всё достаточно адекватно!
Беркут: Да. Доставка.
Как это?.. «Прикосновение»? — поджимая губы, прячу улыбку.
Николь: Это меня не напугает?
Беркут: Нет. Не понравится — выкинешь.
Николь: Хорошо. Можно.
— Ника, ты с кем?
— Да… так… — прячу скорее телефон. — Привет от меня Валентине Сергеевне.
— Мама тоже передавала…
Мы молча идём по набережной дальше.
— Поужинаем? — тянет меня Макс на открытую веранду ресторанчика.
Киваю, отвечая курьеру по телефону, куда доставить посылку. Мы присаживаемся. Через несколько столиков
— Хей, Макс! — окликает его один из них.
— О, здорОво! — поднимает приветственно Макс руку. Отдаёт мне меню. — Детка, закажи мне мясо-гриль и безалкогольное пиво. Я на пару минут, поздороваться.
Он сбегает к этим парням.
Сделав заказ, разглядываю идущих мимо людей. Вставляю наушники в уши, включаю треки Беркута. Пара минут затягивается на полчаса. Но я даже рада.
Мой телефон звонит, поднимаю глаза. Парень с пакетиком оглядывает веранду. Выдёргиваю наушник, поднимая выше свой телефон.
— Наверное, Вы ко мне.
Улыбаясь, отдаёт пакетик. Изнывая от любопытства, достаю оттуда штуку, похожую на фитнес-браслет, но чуть потолще. Белый с серебристой панелью на месте экранчика. Что это?.. Интуитивно надеваю на руку. Кнопок никаких нет. Вожу по приятной наощупь поверхности пальцами. Вдруг он тихо вздрагивает и, мягко вибрируя, начинает сжимать моё запястье. Вскрикиваю! Но он тут же отпускает и расслабляется. Истерично хихикаю. Браслет, как живой, опять повторяет этот фокус, заставляя моё сердце колотиться.
Захожу в переписку с Беркутом.
Беркут: У меня второй из пары. Прикасаешься пальцем к стальной поверхности браслета — я чувствую твоё прикосновение. Я прикасаюсь на своём — ты чувствуешь моё.
Мой браслет снова сжимает запястье. В этот раз я ощущаю не только приятную вибрацию и сжатие, но и то, что внутренняя поверхность, которая прикасается к коже, немного нагревается. Словно запястье охватывают реальные пальцы. Боже… Это так будоражит! Какая чудесная штука!
Беркут…
Кладу палец на серебристую панель браслета, отвечая ему взаимностью.
Беркут: Спасибо… Когда я буду думать о тебе, я буду прикасаться.
Закрывая глаза, жду объятий браслета. Улыбка рвётся с губ. Вибрация… сжатие… тепло…
Ох!
— Ника?
А, чёрт, Макс…
Глава 7 — Сломано (Николь)
Валентина Сергеевна Вишневская — главная конкурентка отца и… мама Макса — поправляет безупречно уложенные светлые локоны. Улыбается мне, сверкая жемчужными винирами. Но взгляд сегодня у неё прохладный и тревожный. Нервно теребит бриллиантовую подвеску. И мне кажется, сейчас вспорет себе кожу на груди хищным красным маникюром.
— Ника! Наша красавица… Как я рада тебя видеть!
Обнимает. Обмениваемся поцелуями в щёку.
— Здравствуйте.
— А Павел Александрович?..
— Папа не может. У него сегодня сделка.
— Сделка?
— Он выкупил сеть заправок Туровых.
— Да, Павел как каток, — растягиваются её губы в не очень искренней улыбке. — Всех раскатал!
— Ну не всех, Валентина Сергеевна, — сдержанно улыбаюсь я. — На Вас не покушается.
Иду к Максу, слыша вслед тихое: «Это пока…»