Не ангел хранитель
Шрифт:
Прокручиваю в голове всё с самого начала. Не могу найти больше ни одной интерпретации его разговору с матерью. Ищу… и не могу. Это раз. А два — слова этого Ростислава: "он — свидетель".
Нет! Не ошибся я.
С ненавистью оскаливаюсь на него.
— Это неправда, — качает он головой.
— Ты по какой-то другой причине здесь, думаешь?
— Градский ошибся…
— Градский ошибся, я ошибся, Ника ошиблась… А твои кенты с боевыми стволами просто так гоняют. Чтобы ты безнаказанно мог
— Ну тебя же не убили!
— Только потому, что я убил их первый.
Поднимает на меня ошарашенный взгляд.
"Бойся, сука!" — не отвожу своего.
— Если с Никой что-то случится, тебе тоже пиздец. Везде достану.
— Я здесь по ошибке! Никто не хотел причинить Нике вреда!
— Неа. По ошибке здесь я. А ты здесь, чтобы взять за яйца заказчиков Градского. Госпожу Вишневскую.
— Ты гонишь!
— Думай еще, ущербный. Выхватил от мамаши, что не успел притормозить Нику по дороге домой, когда пытались убить Градского?
Замолкает.
— Спаситель, бля…
Я ложусь спиной на дверь, пытаясь услышать, что за ней. Там что-то происходит… Но она слишком основательная, чтобы можно было что-то разобрать. Ложусь опять на куртку.
Ника сбежала… Значит, жива. Идти ей некуда, пойдет к людям отца. Надеюсь…
Надо ждать. И я жду, глядя в потолок, и игнорируя присутствие и мучительные елозиния Вишневского.
Часы идут медленно. Нас выводят только в туалет. День, ночь — все спуталось. Тусклая лампа светит, чуть подрагивая от перепадов напряжения в сети.
В какой-то момент дверь открывается…
Глава 42 — Жених (Беркут)
В какой-то момент дверь открывается.
— На выход. Оба.
Свет в большой комнате гораздо ярче. За столом сидит бледный помятый Градский с перевязанным плечом. Устало ведет ладонью по голове. За ним несколько человек охраны.
— Здравствуйте, — хриплю я. От волнения голос снова подводит.
— Сядь.
Пошатываясь от изнеможения падаю на стул. Вишневский садится напротив, через узкий стол.
Градский хмуро и с лёгкой досадой внимательно осматривает меня отрицательно качая головой.
О, да… представляю какой я красавчик!
— Ника? — требовательно смотрю в его глаза.
Толкает по столу в мою сторону браслет, что я дарил ей. Он скользит ко мне. Перехватываю.
— Просила передать тебе.
Выдыхая, я закрываю лицо на минуту ладонями, не желая демонстрировать своих эмоций. Внутри все мечется и пляшет! Отдышавшись, молча надеваю браслет. Касаюсь пальцем кнопки, "обнимая" её. И тут же мне прилетает тёплое "объятие" в ответ.
Не зря подставился! Все сработало.
Поднимаю на Градского ожидающий взгляд. Что дальше?
— Александр
Киваю.
— Давай, сначала. Рассказывай.
— Что?
— Ника. Ты преследовал мою дочь?
— Не совсем, — пожимаю плечами. — Скорее присматривал за ней немного.
— Зачем?
— Зачем… — опускаю взгляд. — Она…
Неужели непонятно!?
— Ника сказала, вы первый раз встретились в торговом центре.
— Да.
— Ты пошел за ней. Для чего?
— Не смог не пойти. Зацепила. Искал повод познакомиться.
— Быстро нашел, да?
— Увы.
— Собаку ты от нее оттащил? — спрашивает у меня, а смотрит на поникшего Вишневского.
— Ну, Вы же уже всё знаете.
— Ну, я же тебя спрашиваю!
— Я.
— Что скажешь, Максим? — переводит на него взгляд.
Максим молчит.
— Почему потом не подошел. Ко мне, к ней? Не объяснился?
— Не знаю… Зачем? На благодарность напрашиваться? Стремно как-то было.
— Ясно… дурак ты, Александр, — вздыхает.
— Почему?
— Потому что не было бы этого лживого гадёныша в её жизни. И, возможно, этого покушения.
— Ну, вот так вышло.
— Я не обвиняю. Скорее — понимаю. Но тем не менее! Дальше…
— Мы общались немного по телефону, — развожу руками. — Пока у нас не вышло недопонимание, и она не выкинула браслет, — мой голос просаживается. — Можно воды?
— Дайте ему воды.
Делаю несколько глотков. Незаметно еще раз касаюсь панельки. Получаю ответ. И я почти счастлив!
Включая что-то на телефоне, Градский двигает его по столу ко мне.
Ника!! Под дождём в грязи. Рассерженно дует губки, топает ногой.
— Пап, убери!!
— Это для потомков, детка! — голос и смех Градского за кадром. — Николь Градская в поисках счастья!
— Что это?
— Искала браслет твой…
Улыбаюсь, рассечённая губа лопается. От неожиданной вспышки боли со стоном поджимаю губы.
Щеки сводит от желания улыбаться. Но я просто часто и глубоко дышу с трудом контролируя чувства.
— Ника в порядке?
Морщится.
— В целом — да. Малой кровью.
Киваю.
— Как ты узнал о покушении?
— Я не знал.
Рассказываю ему о случайно услышанном разговоре Вишневских. И как увидел стволы, в руках киллеров. Про то, что не было телефона. А голос тогда мне не подчинялся…
— Дальше я видел на видеосъемке. Лихо ты… Зачем в воздух стрелял?
— Предупредить хотел. Жаль, что не сработало.
— Сработало… Спасибо. Я успел достать оружие и выстрелить в ответ. В голову. Жаль, что потом долго провалялся в беспамятстве, от потери крови. И мои люди приняли решение объявить меня мёртвым, чтобы избежать повторного покушения.