Не беси Комаришкина
Шрифт:
— А что потом? — спросил Дмитрий.
— А потом высаживаемся, вы присоединяетесь к отряду и ведете партизанскую войну не давая противнику покинуть базу, а я, с наступлением сумерок, пробираюсь внутрь.
— Ты уверен?
— А есть план лучше? Или предпочтете сидеть тут, а я отправлюсь действовать в одиночку?
— Вот уж нет! — заявила Анжела. — Мы с тобой! Такое веселье я точно пропускать не хочу!
— Тогда, через пару минут выходите и идите за мной ко входу.
К охранникам у входа я шел с легкой улыбкой расквитавшегося с не шибко то приятным делом человека.
— Ну все! Дело сделал и свободен! — заявил я чуть снижая скорость ходьбы. — Осталось только доложиться.
Мне дежурно улыбнулись в ответ.
— Кстати, вы мне не поможете? — обратился я к более мелкому, подходя практически вплотную.
— Чем? — только и успел спросить он перед тем, как пальцы правой руки сложенные в щепоть раздробили ему кадык с гортанью.
На обратном развороте туловища левая рука запустила в лицо второго папку с бумагами, а вслед за этим, вонзила ему в горло охотничий клинок, который до этого прикрывался папкой. Сила удара была такова, что нож пробив горло застрял в шейном отделе позвоночника.
Все прям как я и планировал!
Когда подошли КаМедовцы я уже облутал охрану и запер дверь, по закону подлости в незапертую дверь всегда входят в самый неподходящий момент.
— Дмитрий, снимай с форму с мелкого, она на тебя нормально сядет. А ты, Анжела, примерь как вот это. — я протянул девушке позаимствованные у охраны наручники. — Только сразу не надевай. Ваши вещи в хранилище, эта вон та дверь слева, весь шмудяк долой, берите только оружие и патроны. Упаковать в сумки плотно, но чтобы не слишком тяжело нести было.
Пока озадаченные занимались делом, я частично раскидал автоматы охранников. Нужно было убедится, что оружие в хорошем состоянии и без сюрпризов. При захвате дирижабля всякое может случится, а передвигаться по базе лучше без экзотики на плече и так наша компания выглядит весьма вызывающе. Вот штатное оружие охраны - совсем другое дело.
К причальной мачте подъехали на автомобиле, что стоял у тюремного блока. Машина была без крыши и весьма уставшая, побитый эксплуатацией корпус, проглядывающие местами сквозь краску рыжики ржавчины, одним словом — средство передвижения. Ключи для нее я нашел висящими на гвоздике в тумбочке с аппаратом связи.
За рулем сидел Дмитрий, я с Анжелой на заднем сиденье. Вид у девушки был всклоченный и легкой степени побитости. Удивительно, что можно сотворить с помощью обычной дорожной косметички за пять минут при наличии опыта. А опыт макияжа, судя по результату, у Анжелы был не малый.
С вахтенным у трапа я и разговаривать не стал, сходу бросил ему:
— Зови капитана, да поживее! Приказ Его Сиятельства!
Подошедший по зову вахтенного на капитана не тянул, о чем я ему и сообщил. Потом добавил, что он конечно может и сам принять решение, но капитан точно будет против такого самоуправства. Подошедший помялся, но спорить
Через пару минут появился импозантный мужчина в капитанском кителе, фуражке, брюках со стрелками о которые, казалось, можно порезаться и в щегольски отполированных ваксой берцах. Проницательные глаза, бакенбарды и волевой подбородок — такие люди не любят вести светские беседы на рабочем месте и я постарался быть максимально кратким.
— Семен Комаришкин. По поручению Его Сиятельства Ярослава Егоровича доставляю задержанную под охраной к вам. — при словах «под охраной» я кивнул на Дмитрия натянувшего форму охранника. — Обязан дождаться Его Сиятельство на борту.
Капитан смерил меня проницательным взглядом, я смотрел ему в глаза открыто и честно. Его глаза скользнули по моей фигуре, чуть задержались на родом перстне, затем вернулись к лицу.
— Проходите. — капитан чуть посторонился и добавил стоящему рядом: — Лейтенант, проводите их.
И мы пошли в зону кают оставив у трапа хмурящегося капитана и стоящего на вытяжку вахтенного.
— Скидывай браслеты и вооружайся. — сказал я Анжеле, как только нас оставили в каюте одних. — Я пойду на реконосцировку. Если услышите шум — начинайте зачистку. Если начнется взлет — подходите на мостик.
Из поглощенных воспоминаний я знал о количестве экипажа этого дирижабля. Капитан, лейтенант и пара матросов. Большего для столь малого судна и не требовалось. Матросы не критичны, их работу может выполнить любой, да и состоит она в аккуратной швартовке, еще матросы решают нештатные ситуации при боестолкновении в небе, а нам такое не грозит.
Значит их можно не принимать во внимание.
Пока я размышлял, ноги донесли меня до мостика. Вошел без стука, повезло, капитан был тут, а не своей каюте. Обсуждал что-то с лейтенантом.
— Капитан, у меня к вам конфиденциальный разговор и предложение. Позволите занять ваши пять минут.
Капитан глянул меня, потом перевел взгляд на своего собеседника и кивнул ему на дверь. Вышколенный лейтенант молча вышел, плотно прикрыв за собой дверь.
— Ну?
— Вы готовы предать своих покровителей и перейти под контроль рода Комаришкиных? — задал я провокационный вопрос подходя практически вплотную.
— Что? — невозмутимость явно оставила капитана.
— Мне повторить? — я посмотрел на него весьма иронично. — Вы занимаетесь нелегальной деятельностью на землях рода Комаришкиных. Я предлагаю вам перейти на светлую сторону жизни!
— Да ты… — начал капитан.
— Нет? Ну и ладно! — с этими словами я резко врезал бакенбардоносцу под диафрагму, а потом, когда он согнулся от боли, прижался лбом к его затылку и запустил Поглощение Сути.
Глава 26
— Нет? Ну и ладно! — с этими словами я резко врезал капитану дирижабля под диафрагму, а потом, когда он согнулся от боли, прижался лбом к его затылку и запустил Поглощение Сути.
Несколько секунд, бывший капитан валяется овощем на полу, а я — резко падая на него, ударом усиленного весом тела колена ломаю грудину и раздавливаю сердце.