Не борись со мной, малышка
Шрифт:
— Еще раз спрашиваю. Где Катя?
Плевать на весь бред, который он несет. Сейчас я могу переживать лишь за малышку.
— У дедули! — Марат скользит языком по моему левому уху. — Папаша еще не добежал.
— Она цела? Ты… — С трудом сдерживаю дрожь. — Ты ничего с ней не сделал?
— Ревнуешь? — громко смеется. — Не переживай! Все мое внимание только для тебя! Эта мелкая визгливая девчонка задурила всю голову. Пару раз даже думал высадить ее где-нибудь в городе. С трудом довез до вокзала.
—
На радостях за Катю во мне словно открывается какой-то бездонный запас смелости.
— Побеспокойся лучше о себе!
Лифт останавливается, и Марат подталкивает меня к ближайшей машине — грязной малолитражке с заляпанными номерами.
Заметив рядом с ней двух окровавленных мужчин, я дергаюсь в их сторону. Хочу помочь. Однако муж с его молниеносной реакцией не оставляет ни одного шанса.
— Поздно! — Резко тянет за руку к себе. — Будешь злить, отправишься туда же, куда и они!
— Не трогай меня! — Только сейчас понимаю, почему мужчины лежат в таких неестественных позах. — Не прикасайся! — вскрикиваю так громко, что должно быть слышно на пару этажей вверх.
— Прости, драгоценная моя, но теперь я решаю, как к тебе прикасаться и как трогать! — Клацает перед носом Марат.
— Убийца… — опускаюсь на пол.
— Любимый муж, — холодно поправляет Марат и рывком поднимает на ноги. — Этот майоришка наверняка прицепил к тебе какую-нибудь отслеживающую хрень. И сейчас подслушивает наши интимные разговоры.
Будто я бездушный манекен, муж поворачивает меня лицом к машине. Толкает вперед, так что распластываюсь на грязной дверце. И начинает обыскивать.
Более унизительную процедуру сложно даже вообразить. Задрав на мне куртку, Марат ощупывает талию. Скользит мозолистыми подушечками пальцев по животу. До боли стискивает грудь. А затем резко переходит на мои ягодицы.
— Ты и не представляешь, как мы по тебе соскучились. — Он вжимается бедрами в мой зад. Заставляет почувствовать эрекцию.
— Еще скажи, что хранил мне верность. — Отчаянно тяну время.
— Не поверишь! Хранил! А ты?
Холодные ладони проскальзывают под резинку трусов. По-хозяйски чертят ледяную линию к развилке ног.
— Ты ведь следил за нами. Наверняка, сам все знаешь.
Меня мутит от этих прикосновений. Чтобы удержать рвотный позыв, приходится затаить дыхание.
— Понравилось трахаться с ментом? Везде ему дала?
Марат прикусывает за шею. Как животное.
— С ним я хотя бы кончала. Часто. Бурно. Как с настоящим мужчиной.
Понимаю, что злю его. Только выбора нет. Я слишком хорошо изучила этого подонка. Бесполезно трястись от страха или умолять о пощаде. Слабость — его персональный наркотик. Она способна разбудить в муже настоящего монстра и окончательно снести крышу.
Есть
— Ах ты, сучка! — Марат замахивается. Кулак со сбитыми костяшками уже летит мне в щеку. Но в самый последний момент муж останавливает себя. — Борзой стала? Натрахалась и осмелела?
Переходит к настоящему осмотру. Больше не тратя ни секунды, он изучает все мои вещи. Находит в куртке жучок. Еще раз ощупывает каждый сантиметр кожи и заставляет разуться.
— На! Подавись! — Как и учил Егор, я сама вынимаю жучок из-под стельки и бросаю в Марата. — Он найдет нас и без этих игрушек!
Я самая худшая актриса на свете. Не умею лгать даже во благо. А сейчас сама от себя в шоке. Играю так, будто собралась получить Оскар.
— Хорошая девочка.
Марат отступает. Раздавив пяткой ботинка оба устройства, он толкает меня на переднее сиденье малолитражки и сам застегивает ремень безопасности.
Дальше я не успеваю сказать ни слова. Муж громко захлопывает свою дверь, и машина с пробуксовкой срывается с места.
Когда подъезжаем к воротам паркинга, я вижу еще одного лежащего на бетоне мужчину. Тоже, скорее всего, мертвого. А потом яркий свет улицы ослепляет глаза, и все вокруг сливается в пеструю кляксу.
Глава 48
За три последних месяца я полюбила Питер. Здесь мне впервые было хорошо и спокойно. Здесь на меня свалился безбашенный майор, и я вспомнила, что значит быть женщиной.
Сейчас, наблюдая за тем, как Марат ведет машину по улицам Питера, я как последняя дура прошу город помочь мне. Еще немного!
Включить красный свет на светофорах. Заполнить перекрестки пробками. Задержать нас… хоть ненадолго. На несколько минут, чтобы Егор успел отследить неприметную малолитражку и перекрыть нам путь.
Умом понимаю, что шанс на это минимальный. Не с моим везением надеяться на такие чудеса. Но всей душой продолжаю верить в счастливый финал этой гонки.
— И что ты так трясешься, словно я тебе не родной? — Замечает мое волнение Марат.
— Считаешь, у меня нет поводов для волнения?
Поправляю сползшую на затылок шапку. И чтобы отвлечь внимание мужа от этой сейчас самой необходимой детали гардероба, расстегиваю пару пуговиц на рубашке.
— Любая хорошая жена радовалась бы на твоем месте. Наконец, ты завязала с блядством и вернулась в семью.
Марат так скалится, словно сам готов рассмеяться от этих слов.
— Я знаю о тех девушках. — Не могу больше участвовать в этом дурацком спектакле. — Скольких всего ты убил?