Не бойся Адама
Шрифт:
– Вы давно уже здесь живете?
– Мы приехали через четыре года после смерти Эдгара. Даже не знаю, почему мне захотелось вернуться в эту дыру. Вдоволь поболталась по Восточному побережью. Прачкой ведь ни черта не заработаешь. Можно было бы кое-чего наварить с мужиков монашки мне бы уже не помешали. Но со мной ведь был Тед, да и жили мы почти всегда в одной комнате. Все гадюшники Филадельфии обошли, а потом я добралась до Детройта, чтобы заработать побольше, только дела шли все хуже и хуже Тог я и приехала сюда. У меня было немного деньжат, вот я и о крыла забегаловку
Она охнула как паровой домкрат, и Поль понял, что это вздох пополам со смехом. Фирменный номер, за это, должно быть, ее и прозвали Утренний Ветер.
– А что он говорил два года назад?
– Да я же сказала, что, дескать, нашел свою дорогу, и всякие глупости в этом роде.
– А поточнее?
– Что ему придется много поездить. И что-то в том духе, что мир станет лучше.
– Вы не заметили ничего необычного в его поведении или одежде?
– Нет.
Она задумалась:
– А может, и да. У него были новые часы. Большие такие, знаете, с множеством циферблатов и кожаным ремешком.
– Раньше вы их не видели?
– Раньше у него вообще никогда часов не было. Он говорил, что индейцы научили его узнавать время по теням на земле. В итоге всегда опаздывал. Святая наивность!
– Вам показалось, что он разжился деньгами, не так ли?
– Ну, он впервые был прилично одет и принес мне цветы. Огромный букет, не меньше сотни долларов будет.
– Он говорил о работе?
– Нет.
– Тогда откуда же деньги? У него что, есть друзья, которые могут ему подкинуть?
– А ты, часом, не из полиции, негритосик? Тебе-то какое дело, есть у него друзья или нет?
– Я хочу разыскать его. Если кто-то знает, где он, это могло бы помочь.
– Нет, – проскрипела она, вновь укладываясь и прикрывая глаза. – Сдается мне, друзей у него нет. Представьте себе, никогда ни одного не видела. Он всегда держался особняком, понимаете?
Мария Розария зевнула, продемонстрировав изъеденные кариесом зубы.
– А теперь, легавый, оставь меня в покое. Ищи Теда где угодно только отвяжись. Мне приятно о нем говорить, но на сегодня хватит. Лучше посплю, глядишь, во сне приснится.
Поль встал, одернул штаны и отошел от кровати. В углу каравана он увидел малышку. Она, конечно, все слышала. Поль улыбнулся, но девочка ему не ответила.
– Только одно еще, – сказал Поль, делая шаг к кровати. – Отчего он так не любит черных?
Мария Розария уже почти спала. Ноздри ее раздувались в такт ровному дыханию.
– Это пошло от его отца, когда тот начал пить, – пробормотала она, не открывая глаз. – А может, с той поры как… ну там, на Востоке…
Поль решил, что больше она не скажет ни слова. Он повернулся к двери, но женщина заговорила булькающим голосом: – По правде сказать, он не черных не любит, а бедных. Вы скажете, что сегодня это одно и же. Но не всегда. Да ладно, не важно. Ну да, он бедняков не выносит.
Поль едва не схватился за косяк вагончика. От этих слов у него закружилась голова, и ему потребовалось несколько мгновений, чтобы
Глава 4
Жизнь научила Поля тому, как бывает с Керри. Разговоры, уколы, подначки, а потом все это куда-то уходит и наступает главное. Надо только дождаться. Поль ждал. Он чувствовал, что терпение его будет вознаграждено. Прелюдия подходила к концу. Грядет объяснение. Керри не могла этого не понимать, ибо сама предложила встретиться один на один где-нибудь на Западе в укромном уголке, где можно будет раскрыть карты.
Организовать встречу поручили Тайсену, который, никогда не бывав в тех краях, спросил совета у Барни. Какое бы подходящее место выбрать на примерно одинаковом расстоянии от Сиэтла и Кер-д'Алена, между которыми миль семьсот? Барни улыбнулся и сказал одно слово: Одесса.
Тайсен попался в ловушку. Вернувшись в свой кабинет, он перебрал все авиарейсы на Украину. Из Сиэтла туда еще можно добраться, но проложить маршрут из Кер-д'Алена требовало героических усилий. Меньше чем тремя пересадками не обойтись. Тайсен засомневался, правильно ли понял Барни. Случайно он вспомнил про город Одессу в Техасе и уже собирался снова налечь на компьютер, как вдруг получил по электронной почте короткое послание Барни: «Дом Ипатьева, Одесса, штат Вашингтон».
Вызвав на экран карту, Тайсен без труда обнаружил город Одессу, расположенный на северо-востоке штата. Одессу, как и ее соседку Москву в Айдахо, основали русские староверы, эмигрировавшие в Америку в XIX веке. И Керри, и Поль могли добраться туда всего за несколько часов езды на машине. Чуть в стороне от города лежало бывшее поместье, называвшееся «Дом Ипатьева». Теперь оно превратилось в отель на большом участке земли, заросшем березами и вязами. Главный дом появлялся перед взором гостей лишь в самый последний момент за поворотом ведущей к нему грунтовки. Простое вытянутое в длину здание, благодаря крашенному белым перистилю похожее на дворец, с треугольным фронтоном над входом, придававшим ему вид официальный и сдержанный.
Главным достоинством этого места была уединенность. Гостей селили в бунгало, разбросанных по парку. Тайсен зарезервировал для Поля и Керри четырехкомнатную избу с деревянной террасой. Она выходила на лужайку, сбегавшую к пруду, заросшему лилиями. При всем старинном очаровании дома он был оборудован интернетом для связи с миром и идеально подходил для работы.
Керри приехала первой. Ей не пришлось даже сидеть за рулем. Шофер, подобравший ее у «Одной планеты», сначала вывез ее из Сиэтла. Милях в тридцати от города они остановились на заправке, где смогли перекусить и отослать в Провиденс цифровые фотографии документов из кабинета Джинджер. После этого они снова двинулись в путь на восток. Первые три часа она подменяла водителя, а потом уснула. Они подъехали к Дому Ипатьева еще до рассвета.