Не бойся, Люся!
Шрифт:
– Берегите себя, Люся.
Я обернулась. Михаил провожал меня взглядом, стоя в дверях дома. Только сейчас я заметила, насколько он высок. Настоящий русский богатырь.
– Вы тоже, – только и успела произнести я, открывая дверь машины, как раздались выстрелы.
В два прыжка Михаил оказался около меня и в считанные секунды повалил на землю, закрыв своим телом.
Было тяжело дышать.
– Что это было? – прошептала я.
– Шшш… – закрыл мне рот рукой Михаил.
– Михаил Сергеевич, все чисто. Вставайте, – сказал один
– Да понял уже, – Михаил наконец-то встал и помог мне подняться.
Я заглянула в окно машины: водитель Габриэля был мертв. В его голове зияла дырка, из которой медленно стекала кровь.
Меня затошнило, ноги подкосились. Я оперлась на машину и заплакала. Мне вдруг стало страшно.
– Люся, пойдем-ка в дом, – положил мне руки на плечи Михаил. – Пусть ребята тут сами разберутся. Ирочка все-таки заварит тебе чай.
Я повернулась и посмотрела в его глаза:
– Зачем его убили? Кто его убил? Он же просто водитель!
Слезы катились из моих глаз.
Михаил поднял меня на руки и понес в дом.
– Приберете тут и ко мне в кабинет все. Будем решать, что делать, – обратился он к охранникам.
Михаил положил меня на диван в гостиной, накрыл белоснежным теплым пледом и, погладив по голове, словно маленькую, сказал:
– Жди здесь. Ирина принесет чай. Мне надо переговорить с Габриэлем. А дальше решим, что делать.
– Хорошо, – вздохнув, согласилась я: везти меня домой было некому.
Чертовы линзы резали глаза, оттого что плакала. Как только Михаил ушёл, я тут же вытащила их и сжала в кулаке. Ничего, куплю новые.
Домработница Ирина принесла чашку чая и присела рядом.
– Как вы себя чувствуете, Люся? – поинтересовалась она. – Может быть, принести чего-нибудь поесть?
– Я не знаю, – ответила я ей честно. – Есть я точно не хочу. Спасибо.
– Вы все еще в шоке. Давайте я вам постелю в спальне для гостей? Оставайтесь ночевать. Завтра утром хозяин даст машину, и вы спокойно вернетесь домой.
Я приподнялась с дивана и опустила ноги на пол.
– Ира, спасибо вам. Я, пожалуй, сейчас уеду.
– Что вы, что вы! Дождитесь Михаила Сергеевича. Небезопасно вам уходить вот так в данный момент.
– Ира, захотят убить – убьют. Я домой.
Я встала с дивана, взяла сумку и пошла на выход.
Машина, на которой я приехала, все еще стояла во дворе. Трупа водителя в машине уже не было, и кто-то даже успел вымыть сиденье, руль и стекло от крови. "Быстренько же ребятки работают у Михаила Сергеевича," – подумала я и села за руль. Ворота автоматически открылись, и я выехала на проселочную дорогу. Видимо, парень, который контролировал въезд и выезд, подумал, что так и должно быть. Правда, получит нагоняй, когда хозяин вернется.
Я вела машину в каком-то дурмане. Все казалось мне каким-то страшным сном.
Пока горел красный, я отпила из горлышка бутылки и закурила сигарету.
Добравшись наконец-то до дома, я припарковала машину во дворе. Продолжая пить «Буллет» из горла, я сидела в машине еще минут пятнадцать и думала о несчастном водителе, который получил пулю в лоб, о пакете, из-за которого все это случилось. О Михаиле, о его руках и глазах.
"Ну и ночь выдалась," – вслух сказала я сама себе, вышла из машины и, пошатываясь на каблуках, поковыляла домой.
Открыв двери квартиры, первое, что я увидела, – горел свет на кухне. Будучи уже нетрезвой, я все еще помнила, что лампочка у меня на кухне перегорела. Значит, свет гореть не может. Ну никак не может!
Тихо открыв шкаф в прихожей, я вытащила из него биту, которую Макс как-то оставил у меня после продажи его старой машины, в которой он всегда ее держал. Сердце предательски громко стучало. Я скинула туфли и, стараясь не издавать ни единого звука, медленно двинулась к кухне.
– Ты что, офонарела? – выругался Макс, когда я влетела в кухню с битой.
– Это ты офонарел! – разозлилась я. – Как ты тут оказался?
– Сама ключи дала. Что, забыла? – удивленно спросил он.
– Забыла забрать обратно! – недовольно сказала я. – Вот уж это точно: забыла так забыла!
– Люська, хватит злиться, – поднялся Макс со стула. – Я вон тебе свет починил, ужин приготовил. Ты что, опять пила? – раздосадовано спросил он. – Ну сколько можно?
– Слышь, отвали, а? – безразлично сказала я.
Слушать его лекции не было ни сил, ни желания.
– Хочешь тут переночевать – ночуй. У меня тяжелый день был. Я спать.
Развернувшись, я пошла в спальню.
Я завалилась на кровать, как обычно не снимая одежды, и попыталась уснуть. Я чувствовала, как Макс расстегивает платье, снимает его с меня, как накрывает меня одеялом, как ложится рядом, как притягивает мое уставшее и сонное тело к себе, обнимает и вдыхает запах моих волос…
Кажется, во сне я услышала голос Михаила.
– Не боишься? – спросил он.
– Не боюсь, – ответила я и расплылась в улыбке…
Я проснулась около двух часов. Макса в постели уже не было. Дойдя босиком до кухни, я обнаружила завтрак, оставленный на столе, и записку «Я в суде. Позвони, как проснешься". Естественно, звонить я никому не собиралась. Есть не хотелось. Я достала из своего любимого шкафа ментоловые сигареты, сделала быстро кофе в машине и абсолютно голая вышла на балкон. Благо, живя на девятом этаже и имея застекленный балкон, я могла себе это позволить. Макс точно не оценил бы мой выход.