Не бойся, я рядом
Шрифт:
Тиражи журналов «припали» с миллионов до (в лучшем случае) десятков тысяч.
Почти исчезла – естественным путем – старая когорта научно-популярных писателей. А новых не воспитали, уж больно трудоемок процесс подготовки. Ведь что такое хороший журналист научно-популярного издания? Это, как правило, человек с блестящим базовым образованием, любовью ко всему новому и с отличными не только литературными, но и пропедевтическими способностями. Короче, это товар штучный…
Так что все обстояло очень и очень печально, здесь взгляды Петровского и Парамонова
Потому что великий русский «научпоп» в эпоху своего расцвета решал сразу три важнейшие для страны задачи.
Первая – прививал любовь к знаниям и помогал выбрать будущую профессию молодежи.
Вторая – приобщал к вершинам науки и техники не слишком подготовленных в этом плане людей. Но ведь как раз именно они – не слишком подготовленные в науке и технике – принимают главные управленческие решения.
И последнее обстоятельство, причем не по важности. Хороший «научпоп», то есть умный, понятный и увлекательный, – блестящее средство для междисциплинарного общения специалистов. Ведь ни один человек в зрелом возрасте не станет изучать толстые учебники, да еще не по прямой специальности. И никакие Википедии здесь не помогут, максимум – несколько снизят остроту проблемы.
А тем временем главред перешел непосредственно к статье.
– Ну как я могу отдать такую площадь под лошадей? – трагически вопрошал он, соответствующим образом воздевая к небу короткие ручки. – Вон, смотри, сколько лежит! Вот по атомной энергетике статья. Вот по солнечной. Вот целый цикл по термояду. Что мне прикажешь делать?
– Напечатать «Лошадиную силу» целиком, – улыбнулся Парамонов. – И знаете почему?
– Почему? – оживился главред. Он и в самом деле был «за», просто немножко нуждался в индульгенции.
– Потому что это отличная статья. Много лучше, несравнимо лучше той скукоты, которой вы только что потрясали.
– Тоже мне, Америку открыл, – разозлился Петровский. – Это же все кем писано? – махнул он на «правильные» материалы. – Инженеры. Академики. Серега Рахманин. Для них литература – не главное. Потому и скучно. А вот взял бы да и переписал за них, Олег Сергеевич! Это, между прочим, твоя прямая обязанность!
– Мы же договорились, – укорил Олег. – Меня не интересует зарплата, а вы не заставляете меня переписывать за… – Он не договорил, за кем. Но выговориться все же было необходимо, поэтому Парамонов добавил: – Да у вашего Сереги Рахманина в голове мухи трахаются! И за ним переписывать?
– Ой, ты не прав, Парамоша! – укоряюще сказал главред. – Ты помнишь, чей внук Серега? И чей сын? Да, дедушка старый. Да, может, чуточку косный. Но ты же знаешь, не будь его – не было бы и журнала. А кстати, как он тебе в свое время ставку пробил без опыта журналистского, уже забыл?
Опять прав старик…
Было такое дело.
Чтобы искупить вину, Парамонов предложил сделку:
– Ладно, Лев Игоревич, убедили. Давайте, я за публикацию моих «Лошадей»
– Вот это правильный подход! – обрадовался старик. – Вот это верно. То, что Серега принес, – печатать нельзя. Но ведь альтернативы термоядерной энергетике пока нет? Значит, новости надо отслеживать? Надо информировать общественность или не надо?
– Надо, Лев Игоревич, надо! И я ее проинформирую. Кстати, я за Рахманина еще один материал сделаю, в рубрику «Экология души». Отработаю, короче, лошадок. Договорились?
– Договорились, – согласился Петровский. – А тебя даже править не буду. А то опять потом вдвое увеличишь…
Парамонов уже собрался покинуть кабинет, как Петровский его опять тормознул:
– А знаешь, кто была эта дама? – заговорщицки зашептал он. – Ну, до твоего прихода?
– Кто? – Олег и в самом деле был заинтригован.
– Моя первая женщина! Я к ней за этим на третий этаж, в общагу, по водосточной трубе залез! Представляешь?
– Представляю, – сказал Парамонов, хотя на самом деле не очень представлял старика Петровского, лезущего по водосточной трубе на третий этаж с целью вступить во внебрачное половое сношение.
– Ничего ты не представляешь… – грустно улыбнулся главред. – Я ж за три дня до свидания сердце унять не мог, так стучало. А сейчас сидим мы с ней – две развалины.
– Зато есть что вспомнить, – утешил его Олег. – Я вот ни разу по водосточной трубе…
– Тебе жениться надо, – деловито сказал Петровский. – А то станешь как я – никто не позарится. Ты когда с женщиной последний раз был? – строго спросил он.
Чудно, но на Петровского никто – кроме уж совсем конченых идиотов – не обижался. Уж слишком добр был старик.
Потому, наверное, Парамонов «на автомате» и ответил:
– Сегодня утром.
– Вот почему ты опоздал? – радостно изумился Лев Игоревич. – А я думал, проспал. Тогда ладно, тогда хорошо. На свадьбу-то позовешь?
– Если женюсь – позову. – Олег Сергеевич здорово смутился. Ведь в результате его утреннего «приключения» он вполне мог «пригласить» главреда на собственные похороны.
– Ладно, иди.
Короче, из издательского здания Парамонов выходил в неплохом настроении. Что для него – очень большая редкость.
А рад он был за лошадок.
Два дня в кайф прожил на конезаводе во Владимирской области. Там до сих пор сохранилось воспроизводство некогда знаменитых владимирских тяжеловозов.
Вот кони так кони! Потомки «грузовых» шайров и клейдесдалей, выведенные в свое время в основном для армии, пушки таскать, они и сейчас поражали красотой и мощью.
В отличие от других тяжеловозов, рыхлых и мясистых, это были высокие, статные – как правило, гнедые – лошади, пригодные даже к галопу и верховой езде. Правда, чтобы соответствовать такому коню, нужно, наверное, быть, по меньшей мере, закованным в доспехи средневековым рыцарем.