Не бойся
Шрифт:
— Не обижайся, — мягко сказал Алексей. — Что касается его лица, смею заверить, что тут ты попала в точку.
— Быстренько все за стол, — скомандовала Светлана Олеговна. — За ужином разберемся, кто на кого похож.
— Вы чем занимаетесь, Александр Федорович? — поинтересовался Алексей уже за столом, чтобы хоть как-то нарушить воцарившееся молчание.
— Работаю следователем в отделе внутренних дел.
— Значит, блюститель порядка? — Профессия гостя вызвала у Атамана не меньший интерес, чем его сходство с ближайшей родственницей. — И сложные
— Если честно, то я веду только первое самостоятельное дело. Сначала я думал, что подчиненная просто оговорила своего начальника, но теперь, кажется, тут пахнет хищением в крупных масштабах. — И чтобы придать значимость, он похвалился: — Как раз завтра лечу в Сургут. Туда тянется основная нить. Если предположение подтвердится, то начальнику несдобровать.
Упоминание северного города навело Алексея на некоторые размышления, и ему очень захотелось проверить их, но он понимал, что делать это нужно очень осторожно. Неожиданно на помощь пришла дочь.
— Как интересно! — воскликнула она без задней мысли, но вовремя.
Любопытство красавицы подстегнуло гостя, он продолжил:
— Речь идет о начальнике холодильного цеха мясокомбината. Есть подозрение, что он умышленно занижает вес при загрузке вагонов. Весовщица, видимо, ему помогала, но они что-то не поделили, вот она и решила отомстить. Теперь хвостом завиляла, но уже поздно.
— Вы намерены провести инспекторскую проверку в Сургуте: совпадает ли действительный вес мяса с записями в сопроводительных документах? — задал хозяин дома резонный вопрос. Он уже не сомневался, что именно Панин, находящийся под его крышей, попал в ловушку правоохранительных органов.
— Отдаю должное вашей логике, — подтвердил Вершков.
После застолья они еще некоторое время беседовали на разные темы, но если бы кто-нибудь внимательно присмотрелся к Атаману, то заметил бы, что тот явно нервничал, хоть и умело маскировал это открытой улыбкой, присущей только ему и располагающей к себе окружающих.
— Дорогая, — наконец-то обратился он к дочери, очередной раз бросив тревожный взгляд на часы, — ты не отвезешь нашего гостя на своей машине? А то на улице уже давно стемнело.
— Что вы, не стоит беспокоиться, сам доберусь, — возразил Вершков.
— Возражения отклоняются, — вмешалась в разговор Ксюша. — Я вас похитила, значит, я и должна вернуть обществу следователя и грозу крупных расхитителей в целости и сохранности, — пошутила она.
— Блюститель порядка и сам бы мог постоять за себя в уличных переплетах, но возражать такому симпатичному провожатому было бы по меньшей мере глупо, — поддержал Александр взятый женщиной тон. Он улыбнулся и добавил: — Вверяю вам охрану своего дражайшего тела и разрешаю заступить в сопровождение.
Он поднялся и с благодарностью пожал руку хозяину дома, не забыв при этом поблагодарить хозяйку, и вежливо распрощался.
Ксюша доставила нового знакомого к общежитию УВД, остановив
— К сожалению, у меня не такие хоромы, как у вас, но отдельная комната имеется и обещаю горячий кофе. — Александр с надеждой посмотрел на прелестную сопровождающую.
— Умеете вы уговаривать слабых женщин.
— Приятно слышать, — улыбнулся Вершков, — хоть вас слабой не назовешь.
— Давай перейдем на «ты», — предложила Ксюша.
— Я давно хотел тебе это предложить, — обрадовался Вершков. — Но все как-то не решался.
Растворимого кофе Александр не признавал, варил только зерновой по собственному рецепту и клал в него дольку лимона.
— Очень вкусно, — похвалила гостья его кулинарные способности.
— Это единственное, что я научился хорошо готовить за двадцать восемь лет холостяцкой жизни, — признался обладатель отдельной комнаты в общежитии.
Они сидели рядом на заправленной простеньким пледом койке, испытывая взаимное влечение, но стесняясь прикоснуться друг к другу. Чашки с давно выпитым кофе стояли в стороне. Затянувшееся молчание становилось уже тягостным.
— А я умею гадать на кофейной гуще, — преодолевая неловкость, заговорила Ксюша, а Вершков тут же протянул ей свою чашку.
— У тебя на сердце зарождается серьезная любовь, — выдала гостья, поворачивая чашку и делая вид, что внимательно изучает рисунок кофейной гущи.
— Там нет ее имени? — принял игру Вершков.
— Нет, — с сожалением пожала плечами женщина. — Но зато довольно отчетливо вырисовывается ее облик.
И она подробно описала свою внешность.
— Эталон красоты! — рассмеялся Вершков. — Всю жизнь о такой мечтал!
Он неуверенно накрыл своей широкой ладонью ее руку, ощущая кончиками пальцев бархатистую, нежную кожу. Вновь воцарилось молчание. Щеки девушки разрумянились, а у Саши на лбу выступила испарина. Они медленно, но одновременно повернули головы, а когда взгляды их встретились, оба потупились. Александру было приятно держать руку Ксюши в своей руке, и больше всего он боялся, что она может ее убрать.
Но самой Ксюше хотелось продолжения немого общения, в душе она даже корила Александра за нерешительность. Его внешность пленила девушку еще с первой встречи, но нужно отдать должное, что важную роль сыграла невероятная схожесть знакомого с ее молодой тетей.
Ксюша еще раз посмотрела сосредоточенно на кофейную гущу и сказала:
— Необычный рисунок на самом дне чашки предупреждает, что твои нерасторопность и излишняя скромность могут оттолкнуть мечту на неопределенный срок.
Догадливый лейтенант обнял одной рукой девушку за плечи, а другой, осторожно взяв за подбородок, поднял ее голову. Несмотря на то, что поцелуй был первым, изучающим и трепетным, оба испытали удовольствие и почувствовали его вкус.
Мгновенно улетучилась скованность, появилась легкость в общении. Они проговорили всю ночь, многое узнав друг о друге. И когда забрезжил рассвет, Ксюша бросила изумленный взгляд на часы.