Не боюсь Вирджинии Вулф
Шрифт:
Марта. Конечно. «Не мешать — потом не страдать».
Джордж. Мартины вкусы в напитках несколько снизились за последние годы… упростились… приняли окончательную форму. В ту пору, когда я ухаживал за ней… не знаю, то ли это слово… но в ту пору, когда я ухаживал за Мартой…
Марта (весело). Когда ты путался со мной, радость моя!
Джордж (несет стаканы Нику и Хани). Так или иначе, когда я ухаживал за Мартой, она заказывала черт знает что!
Марта. Как это было вкусно!.. Прелесть!
Джордж. Самые дамские напиточки.
Марта. Эй, где мой чистый спирт?
Джордж (возвращается к бару). Но годы научили Марту разбираться в основных истинах… и она поняла, что сливки годятся для кофе, лимонный сок для пирогов… алкоголь же (подает Марте ее стакан) чистый, простой алкоголь… пожалуйста, ангел мой… для людей простых и чистых душой. (Поднимает свой стакан.) Пьем за слепое духовное око, за сердечный покой и за цирроз печени. Ну, дружно, до дна.
Марта (обращается ко всем). Ваше здоровье, дорогие.
Все пьют.
У тебя поэтическая натура, Джордж… Что-то от Дилана Томаса, что поражает меня прямо в причинное место.
Джордж. Какая вульгарность! И при гостях!
Марта. Ха-ха-ха! (Нику и Хани). Ну, давайте! (Поет, дирижируя стаканом.)
Не боюсь Вирджинии Вулф,Вирджинии Вулф,Хани подхватывает в конце.
Вирджинии Вулф.Не боюсь Вирджинии Вулф…Марта и Хани смеются. Ник улыбается.
Хани. Это было так смешно! Ужасно смешно…
Ник (быстро включаясь в разговор). Правда очень смешно.
Марта. Я думала, у меня кишки лопнут. Честное слово!.. Так и думала, сейчас лопну со смеху. А Джорджу не понравилось… Джордж говорит, что совсем это не смешно.
Джордж. Господи, Марта! Неужели начинать все сначала!
Марта. Я тебя пристыдить хочу, ангел мой! Не то совсем чувство юмора потеряешь.
Джордж (сверхтерпеливо, обращаясь к Нику и Хани). Марта считает,
Хани. А я веселилась… и вообще все было замечательно.
Ник (с притворным восхищением). Да… да, верно!
Хани (Марте). А ваш отец! Он же прелесть!
Ник (все также). Безусловно!
Хани. Чудо, настоящее чудо!
Марта (с неподдельной гордостью). Он у меня молодчина, правда? Еще какой молодчина!
Джордж (Нику). Посмейте не поверить!
Хани (укоризненно). О-о-о-о! Он просто замечательный.
Джордж. Я не хочу свергать его с пьедестала. Он божество, это мы все знаем.
Марта. Отцепись от моего отца!
Джордж. Слушаюсь, дорогая. (Нику). Я вот что хотел сказать… Когда вы посидите на стольких же профессорских приемах, сколько я высидел…
Ник (пресекая попытку установить взаимопонимание). Я благодарен профессору. Мне было очень приятно у него на вечере, по, кроме того, я все это ценю. Знаете, когда ты новичок… (Джордж недоверчиво всматривается в него). А тут встречаешься с людьми, вас со всеми знакомят… кого-то узнаешь поближе… Вот когда я преподавал в Канзасе…
Хани. Вы не поверите, но нам приходилось там самим пробивать себе дорогу… Правда, милый?
Ник. Да, верно. Мы…
Хани. Сами и действовали. Я сама заговаривала с профессорскими женами… в библиотеке… в магазине… «Здравствуйте, я здесь новенькая… Вы, вероятно, миссис такая-то, жена доктора такого-то». Честно говоря, это было не очень приятно.
Марта. Папа знает, как все надо поставить.
Ник (сверх ожиданий без всякого восторга). Он замечательный человек.
Марта. Еще бы не замечательный!
Джордж (Нику — доверительно, хотя и не шепотом). Послушайте, миленький, что я вам скажу по секрету. Есть на свете вещи более легкие, чем быть мужем ректорской дочки, если вы преподаете у него в университете. Да, есть на свете вещи полегче.
Марта (громко — ни к кому, собственно, не обращаясь). Вот повезло человеку!.. НЕКОТОРЫЕ мужчины ухватились бы за такой исключительный случай.
Джордж (Нику — с многозначительным подмигиванием). Верьте мне, миленький, есть на свете вещи более легкие.