Не брак, а так
Шрифт:
Закинув голову назад, Яна громко расхохоталась. Да так, что ее смех в ушах стоял.
— Какая же ты наивная! Тебе всегда будут изменять, детка. Ты никогда не сможешь дать мужчине то, что ему нужно. А я дам. А Герман… Да мне стоит только пальцами щелкнуть, тут же прибежит. Хочешь проверим?
— Проверяй! — огрызнулась Алиса.
За спиной открылась дверь, и на веранду ворвались музыка и громкие голоса.
А вместе с ними и…
— Гера! — воскликнула Яна, пока Алиса молча таращилась на мужа. — Наконец-то! А я подумала…
—
И схватив ничего не понимающую Алису за руку, потянул ее обратно в дом. На Яну он даже не посмотрел.
Глава 54
Как же хотелось повернуться к этой белобрысой шлюхе и показать ей средний палец! А лучше сразу два средних. Ну и сказать что-то такое, отчего Ольховская проглотила бы свой ядовитый язык. Но хулиганские мысли пришли в голову слишком поздно — дверь на веранду за ними захлопнулась, отрезав от Яны.
Не возвращаться же!
— Ну, что народ! — раздался задорный голос хозяина дома. — Литвинову за опоздание штрафную, может, подобреет, а, Гера?
Игнат добродушно оскалился, глядя на Германа, но в глазах никакого дружелюбия Алиса не увидела. Ей стало неловко, как будто она делала что-то неправильное и этим обижала Сабурова. Нет, это уж слишком! Она ничего ему не обещала, а Герман — какой-никакой, но муж. По крайней мере они официально женаты и для всех здесь людей они — супруги. А Литвинов словно мысли ее читал, точно чувствовал что-то. Прижал к себе так, что и вздохнуть Алиса не могла.
Какие же они разные — один как теплая волна, сбивает с ног, но укутывает, закрывает собой, качает как ребенка. Закроешь глаза, упадешь назад и он подхватит, закружит в объятиях. И по телу пробежит огонь…
А другой — ледяной холод. Колкий и острый, одним взглядом выдернет тебя из приятной неги, обдаст морозным ветром и вот ты снова в реальности, обнаженная дрожишь. Как Алиса могла быть настолько слепа, что видела в Германе благородного принца на белом коне? Он — демон, который еще и выставляет на показ все свои пороки. Но и тянет к нему магнитом, хотя понимаешь, что нельзя.
— Тебе холодно? Дрожишь вся… Что ты вообще забыла на этой веранде? — Герман демонстративно игнорировал Игната, сосредоточив все свое внимание на жене. — У тебя губы синие!
И обдал Алису горячим дыханием. Со стороны, наверное, показалось, что он ее поцеловал, потому что тут же раздались негромкие смешки и аплодисменты.
— А приехал бы раньше, не пришлось бы жену размораживать! — это один из подхалимов Яны отличился, Алиса даже не запомнила его имени.
— Не завидуй, Петруша, — обманчиво мягким тоном ответил Герман. — И свое нерастраченное либидо направь лучше на дело, тогда не будешь ныть, что без годовой премии остался.
“Петруша” бросил на Литвинова взгляд, полный лютой ненависти, Алисе даже захотелось
— Спокойнее, пацаны! — рассмеялся Игнат. — У нас туса как бы, а не производственное совещание. Есть предложение немного расслабиться и поиграть.
— На раздевание?
— В покер?
— В шарады?
— Голышом по снегу? Так у тебя баня еще не готова…
Предложения сыпались как из рога изобилия, оно и понятно — народ уже наелся, культурно выпил, дом посмотрел, пообщался, теперь хотел развлечений.
Когда шум постепенно стих, раздался голос Ольховской.
— А можно поближе познакомиться друг с другом, — предложила она, улыбнувшись. — Вот вы, например, почти все из одного офиса, но наверняка, мало друг о друге знаете. Ну там разные секретики, которые объединяют…
Яна подошла к своему Красавину и томно вздохнула, положила голову на плечо мужчине, но смотрела она почему-то на Сабурова. А Игнат смотрел на нее, чуть прищурившись. Это заняло каких-то несколько секунд, но словно целая жизнь промелькнула перед глазами.
— Хорошая идея, Ян, — Игнат задумчиво провел ладонью по густым волосам. — Так и будет. Я тут кое-что вам приготовил.
Алиса чувствовала себя ребенком, которому и любопытно, и страшно.
— Хочешь участвовать в этом балагане? — спросил Герман, усаживаясь на диван и не дождавшись ответа, усадил Алису к себе на колени.
— Что? — она попыталась вскочить, но Литвинов держал крепко. На его лице играла довольная улыбка. — Пусти!
— Зачем? — прошептал он, прямо в губы Алисе. — Должно же быть что-то приятное в этой клоунаде.
Сердце трепыхалось в груди как пойманная в силок птица. Вокруг двигали стулья, освобождая пространство для игры, которую придумал Игнат, но Алиса смотрела только на Германа. В его черные глаза, в которых плескалось… желание. Настоящее, неподдельное. А может, Алиса хотела в это верить. Она было снова дернулась, но Литвинов лишь еще ближе притянул ее к себе. И вот теперь Алиса не только видела, но и чувствовала желание мужа.
— Сиди так, — выдохнул он ей в губы, и если бы Алиса не отклонилась чуть назад, то поцелуй был бы неизбежен. — А хочешь, поедем домой. Прямо сейчас.
Будь они вдвоем, Алиса бы уже вырвалась из его рук, да еще и накричала бы. А тут она бы выглядела просто идиоткой, которая не дает мужу к себе прикоснуться.
И Герман этим пользовался, уверенно держа ладонь на бедре Алисы.
— Ты… ты пьяный, что ли? — дрожащим голосом выдохнула она. — Что на тебя нашло? Или это чтобы Ольховская ревновала? Я тебе не игрушка!
— Трезвый как стекло, но отметить есть что, — ухмыльнулся Герман, поглаживая ее бедра, от этих неторопливых, даже ленивых движений кожа под одеждой покрывалась мурашками. — А ты красивая сегодня, очень… нежная такая и пахнешь охрененно.