Не будет мира в Карфагене
Шрифт:
– КОНТАКТ! – доложил Бассиан. – Первый залп отражен защитой. Второй залп… ОТРАЖЕН! Третий залп… ОТРАЖЕН!
– Император, прикажите изменить курс, – внезапно заявил Флакк, уставившись на свой экран.
– Причины?
– Это полный болван, снаряды без электронного наведения! Если мы слегка изменим курс, они просто пролетят мимо! – воскликнул артиллерист.
– И такое ты видел? – поинтересовался старший помощник.
– Вещи, о которых я забыл, ты не увидишь никогда, – беззлобно огрызнулся центурион. – А вот таких хитрых ловушек я точно не видел. Да там просто спятивший с ума сопляк! Он просто жмет на кнопку, без коррекции, без электроники, без наведения!
Как оказалось впоследствии, старший
– Четыреста тысяч миль до цели, – доложил навигатор.
– Примем оценку старшего баллистика, – немного помедлив, объявил Эмилий Валент. – Там сидят идиоты. Поэтому… ЗВЕНО! Приготовиться к залпу по моей команде! Три… два… один… ЗАЛП!
Носовые установки пяти кораблей содрогнулись одновременно, посылая снаряды в спутник Вальгаллы.
– Если они такие дилетанты, то может быть и патрульная трирема стоит на приколе? – подумал вслух навигатор. – С полностью отключенными системами?
– Вполне возможно, Тиберий, но мы не будем рисковать, – отозвался император. – Все равно мы опережаем график.
– "Виргиния", здесь "Волна Скамандра", как слышите, вале? Мы нашли карфагенский патруль. Корабль лежал на одном из внешних спутников планеты, – сообщил один из динамиков.
– Очень вовремя, "Волна"! – воскликнул Эмилий Валент. – Продолжайте доклад.
– Сальве, "Виргиния", цель уничтожена.
– "Виригиния", здесь "Золото Флоры", подтверждаю уничтожение цели, – доложил командир другой триремы.
– Принято. Возвращайтесь в строй, – добавил император и переглянулся со своими офицерами. – Дело за малым.
– Наши снаряды достигли поверхности Айсберга; противник больше не стреляет, – сказал навигатор. – Двести тысяч миль.
– ЭСКАДРА, ВНИМАНИЕ! – объявил император. – Беглый огонь по цели… СЕЙЧАС!
Пять кораблей среднего звена, а потом и постепенно возвращавшиеся триремы, обрушили на поверхность спутника Вальгаллы непрерывный поток атомных снарядов. Яркие выспышки, одна за другой, освещали тактические экраны, пока очередной взрыв не воспламенил саму атмосферу Айсберга.
– Небо в огне… – прошептал Эмилий Валент.
– Простите, командир? – повернулся к нему центурион Бассиан.
Император откашлялся.
– Небо в огне. Как цветок, пробивающий почву,Факел расцвел в пустоте, окружающей тьму.Грех совершен. И зачатие было порочным.Но в этот мир не придется войти никому.Даже потом, через девять луны оборотов.Или три четверти года. Считают и так.В путь, что на струны Вселенной намотан,Выйдет, надежду оставивший всяк.Холод планет, излучение звездного слояВстретит в упор, содрогнувшись, небесная твердь.Но – надлежит умереть императору стоя.Жизнь порождает внезапно досрочную смерть.– Тит Магнезий Стар, "Положение вещей в пространстве", – кивнул Сабин. – Написано тысячу лет назад, а как будто вчера!
– А мне у него больше всего "Метаглюкозы" нравятся! – вклинился в разговор старший баллистик Флакк. – Срывающий головы смелым – лучом, ослепительно чистым, плюется огнем парабеллум, ему отвечают баллисты!
Отринув железный хомутник,В себе воплотят смертоносность –Орбиту оставивший спутник,Челнок,– А "Марсиада", "Марсиада"! – воскликнул Бассиан. – Вот где настоящий размах! "Бог войны, поднимающий меч, освященный и адом, и раем, ни в одной из оставшихся встреч – кто ты есть – я уже не узнаю…"
Высшие офицеры эскадры могли себе позволить посвятить несколько минут римским литературным памятникам. Система Вальгаллы была очищена от противника; до выхода на следующую цель оставалось полтора часа…
– Губернатор, мы понимаем ваше положение, – вкрадчиво заметил базилевс Филипп, – но и вы должны нас понять. Кроме всего прочего, это и в ваших интересах.
Сган-шофет Азербал бар Маттан, губернатор "Ибарзели-18", сделал вид, что ничего не понимает, и не замедлил об этом сообщить.
– Я не понимаю, о каких интересах идет речь.
– Если маркоманны поднимут восстание в Солнечной системе, вы можете потерять свой драгоценный нейтральный статус, – начал терять терпение Филипп.
– Я должен получить разрешение от моих начальников, – сказал сган-шофет.
– Разумеется, если я поднимусь выше, то рано или поздно найду такого, кто согласится со мной сотрудничать, – кивнул македонец. – Так зачем откладывать неизбежное, если мы можем договориться прямо сейчас?
Азербал вспомнил данные ему инструкции: по возможности поддерживать антиримский альянс. Македонский царь желает узнать, куда убрался маркоманнский звездолет? хорошо, он узнает. Разумеется, об этом узнает еще кое-кто, а после этого от губернатора уже ничего не будет зависеть.
…
– Это оказалось проще, чем я думал, – заметил базилевс Филипп, возвращаясь на борт своего флагмана. Сиракузия "Стейно Горгона" (бывший нипонтийский беллакруксер "Ямато", трофей последней войны) немедленно покинула систему Юпитера и двинулась к границам Солнечной системы.
На капитанском мостике Филиппа поджидали все высшие македонские офицеры, подобранные в ближайшем космосе – и стратег Гераклий, и сменарх Аристид, и тагматарх Павсаний. Базилевс настоял на их непременно участии в операции.
– У вас есть координаты маркоманнской пеквуремы? – спросил Гераклий.
– Не совсем. Ибарзелиты оставили на ее борту гиперпространственный маячок-ориентатор.
– Все гениальное просто, – пробормотал Аристид. – Если только маркоманны его не обнаружат и не отключат…