Не буди дракона
Шрифт:
– Я служу Владыке Света, большего тебе знать не нужно.
– Тебя обучали красные жрецы?
– Нет, я никогда с ними не сталкивался.
– Очень необычно... силы, что лежат за гранью видимого мира редко одаряют таким сильным благословением людей. Магия тебе дается легче, чем большинству прочих желающих ее познать.
– Это делаю не я, а огненный бог. Разве нет? Я лишь проводник его воли.
– В некотором смысле ты прав.
– Поясни.
– Проводником не может быть кто попало, важно качество крови.
– Во
– Из-за этого тоже, валирийцы заметно отличались от обычных людей. В магическом искусстве с ними мало кто мог сравниться, их стихия - огонь.
– Драконы и огненный бог, звучит логично.
– Ты видишь образы будущего в пламени, серебряный господин?
– Не твое дело.
– Значит видишь.
– Ты хочешь жить, ведьма?
– Всех, кого я знала, убили или обратили в рабство дотракийцы. Мой дом и мой храм разрушены. Мне некуда идти.
– А что, в Лхазаре нет других городов, селений? Твои навыки будут хорошо востребованы.
– Может так и поступлю, если отпустишь.
– Это зависит целиком от тебя.
***
Состояние Дейнерис резко ухудшалось, мало того, что возраст у нее не совсем подходящий для становления матерью, так еще роды случились преждевременно и дотракийские повитухи отказались помогать. Видите ли, кхалиси проклята. Мракобесы необразованные... Пришлось обратиться к Мирри Маз Дуур, я пустил ее к незадачливой роженице, но остался в шатре, не взирая на ее возражения. Зрелище не из приятных. Открылось кровотечение и ребенок не хотел лезть наружу. Ведьма снова завела свои песнопения.
– А ну стоять!
– Кхалиси не спасти, если мне будут мешать!
– Ты уже спасла Дрого.
– На этот раз я честно выполню свою работу.
– Смотри у меня, ведьма.
Через час или полтора все было кончено, обессиленная и потерявшая много крови Дейнерис валялась без сознания. Я решил взглянуть на ребенка, ведьма держала его в руках, завернутого в тряпку. Лучше бы не заглядывал.
– Это что за чудище такое?
Мутант вместо глаз имел две пустые впадины, покрыт зеленоватыми чешуйками, словно ящерица, с коротким хвостом и парой торчащих в районе лопаток маленьких кожаных крыльев. Оно не подавало признаков жизни.
– Он должен был стать жеребцом, который покроет весь мир. Но теперь не станет. Тысячи тысяч людей продолжат жить дальше, мир вздохнет с облегчением.
Понимаю, почему Дейнерис сожгла эту сволочь заживо. Если б не потребность в обучении колдовству, я бы не стал препятствовать сестре Визериса.
– Да что ты вообще знаешь, ведьма... Дай сюда!
– я вырвал сверток из рук Мирри Маз Дур.
– Я сам его похороню.
– Его нужно сжечь.
– Какая в жопу разница?
– Иначе его дух не воссоединится с предками. Его опасно было оставлять в живых, но не нужно отказывать ему в правильной погребальной церемонии.
–
– Говоришь так, будто сам был среди них.
– Не беси меня ведьма! Ты убила моего племянника, -изобразил я злобу, как мне кажется, вполне убедительно.
– И жива лишь по той причине, что полезна мне.
– Ладно, ладно, он твой родич, а не мой. Делай, как знаешь.
Я отнес сына Дейнерис подальше в поле, выкопал яму в полметра глубиной и поместил туда трупик младенца-мутанта. Извини малыш, мне пришлось это сделать, или ты или десятки миллионов других людей.
– Обеспечь ему достойное посмертие, Рглор.
Брел обратно размышляя, какие слова лучше подобрать при разговоре с Дейнерис. Ее муж, можно считать, мертв, ребенок мертв, Джорах, тоже ей не безразличный, мертв. Про попытку воскресить последнего говорить не будем. Как бы девчонка не рехнулась на этой почве. И это только начало тяжких испытаний, выпадающих на нашу голову.
Остаток дня я провел рядом с Матерью Драконов, отгоняя от нее назойливых служанок.
– Рейго... он в порядке?
– спросила меня проснувшаяся Дейнерис.
– Хочу его увидеть.
– У меня для тебя очень скверные новости.
– Что с ним?
– Он родился мертвым, его задушила собственная пуповина, -соврал я, чтобы лишний раз не калечить ее психику.
– Я похоронил Рейго в поле.
– Боги...-ее глаза наполнились слезами.
– Мой сын.
– Кажись, всему виной колдовство мейги. Из-за нее погиб ребенок.
– А что с Дрого?
– От раны смерть ему больше не грозит, но прежнего Дрого больше нет. Он не говорит, не двигается, никого не узнает, вообще ни на что не реагирует. Тело живо, разум мертв. Ритуал прошел не так, как надо. А еще Джорах погиб.
– Нет. Ты врешь!
– Хотел бы я соврать. Квото хотел убить мейгу, Джорах встал на его пути и пал в поединке.
Она долго рыдала, уткнувшись мне в плечо, пока, наконец, не решилась взглянуть на Джораха и Дрого. Магия лхазарянки хорошо помогла, раз Дейнерис смогла подняться на ноги и уверенно самостоятельно идти. Роды получились очень тяжелыми.
Возле ''проклятого места'' уже столпились ко и кровные всадники Дрого, сумевшие перебороть суеверный страх. Трупы Квото, Джораха, пока живого кхала вынесли наружу из шатра и видимо решали, что делать дальше.
– Помни, Дени, теперь ты не их кхалиси, поэтому старайся их не злить.
– Мне нет до них дела.
Тяжело было смотреть на Дейнерис, которая бросилась к смотрящему в никуда мужу. Он никак не реагировал на ее слова, слезы, прикосновения. Одним словом - коматозник.
Затем последовала длительная перебранка с дотракийскими главарями, а после они... разошлись, оставив плачущую Дейнерис наедине с мужем и двумя трупами.
– Что они решили?
– Кхаласар распался... каждый из них уведет за собой часть людей.