Не буди ведьму

Корсакова Татьяна Викторовна

– А давай! – решила Арина. Сказать по правде, ей больше хотелось круассанов, чем кофе.

– А потом еще этот продюсер… – Милочка хлопотала у стойки, но не умолкала ни на минуту.

– Николас?

– Он самый. Наша-то звезда детективов на него глаз положила, уже спала и видела, как укатит с ним в Москву, а тут бац – такой облом! Приезжает в наш Задрипенск модель неземной красоты. – Милочка поморщилась, говорить о чужой неземной красоте ей было очень тяжело. – Вот эта! – Острым ноготком она ткнула в обложку журнала, который не так давно читала.

Модель и в самом деле была хороша, соответствовала самым высоким мировым стандартам, что лицом,

что бюстом, что длиной ног.

– У них, оказывается, любовь. Они поссорились, и этот Николас с горя уехал из Москвы к нам.

Вообще-то Николас уехал не с горя, а по делу, но переубеждать Милочку Арина не стала.

– Уехал и назло врагам закрутил с мадам. Из мести! А когда явилась модель, он осознал, как жестоко заблуждался, собрал манатки и укатил с моделью обратно в Москву. А с мадам нашей даже не попрощался. Вот! – сказала Милочка, поставила перед Ариной чашку с кофе и тарелку с круассанами и мстительно добавила: – Финита ля комедия!

– А что с экранизацией? – спросила Арина, откусывая от круассана и щурясь от удовольствия.

– А все! – Милочка злорадно улыбнулась. – Не бывает экранизации без продюсера, а продюсера-то как раз больше нет. Не сговорились они. Может, в цене не сошлись, а может, так чего… Евгении нашей теперь не до экранизации после такого-то позора. А с этим коллекционером что было! Жуть! – Милочка уселась напротив. – Сидел все у нас в городе, дожидался не пойми чего. Поговаривали, с мэром хотел какое-то дельце замутить, а потом пропал. А через два дня выяснилось, что он в соседнем Лодыженске лежит в реанимации. Там вообще история темная… – Милочка понизила голос до заговорщического шепота. – Лодыженская «Скорая» возвращалась с вызова по объездной, а прямо на дороге – наш коллекционер, сам отдельно, оторванная рука – отдельно! И совсем непонятно, как она вообще оторвалась. Может, авария какая. Хотя нет, говорят, джип его припаркованный на обочине стоял, целехонький. Кошмар… Еще, считай, повезло, что водила по объездной поехал. Он вроде и не собирался по объездной, там же пять километров лишних крюк, до сих пор понять не может, чего его туда понесло. Задумался, говорит, и свернул не там. Короче, спасли они его на пару с фельдшером, подобрали, кровотечение остановили, в больницу отвезли. – Милочка поморщилась. – Они там все в Лодыжине небось думали, что коллекционер им сейчас денег отвалит за свое спасение, а он, как в себя пришел, сразу орать начал, что они машину его дорогущую на дороге без присмотра бросили. Все богатеи такие – сволочи! А потом за ним из Москвы вертолет прилетел… – Милочка вдруг замолчала, взгляд ее сделался испуганным.

За спиной тихо тренькнул колокольчик.

– …А вот и ты, – сказала вошедшая Евгения голосом, не предвещающим ничего хорошего.

– Было приятно поболтать. – Арина допила кофе, улыбнулась Милочке, забрала свою папку, встала из-за стола и обернулась: – Здравствуйте, Евгения Станиславовна.

Неудачи подкосили Евгению, за две недели она постарела, кажется, на десяток лет. Арина ее понимала и чисто по-женски даже жалела.

– Поднимемся ко мне! – велела Евгения и швырнула свою широкополую соломенную шляпу на ближайший стул. – Есть разговор.

В кабинете на втором этаже царило запустение, на столе в беспорядке стояли грязные кофейные чашки и бокалы из-под виски, пепельница была завалена окурками. Если судить по толстому слою пыли на крышке ноутбука, пользовались им давно, а не прибирались в кабинете и того дольше. Евгения плюхнулась в свое кресло, несколько раз нервно щелкнула зажигалкой, прикуривая,

процедила:

– Это что за номер? Куда ты пропала?!

– У меня были дела. – Не дожидаясь приглашения, Арина уселась на стул, папку положила на колени.

– Все твои дела вот тут! – Евгения постучала по крышке ноутбука. – Почему рукопись до сих пор не у меня? Ты ее хоть дописала? – Во взгляде ее появилась надежда.

– Нет. – Арина мотнула головой. – И героя я убивать не стану. Вообще-то я пришла попрощаться.

– Попрощаться?! – Евгения поперхнулась сигаретным дымом, закашлялась. – Надеюсь, ты шутишь. Ты хоть понимаешь, что я для тебя сделала?! Где бы ты была, если бы не я!

– Помню и благодарна тебе за это, но теперь я хочу уйти.

– Никуда ты не уйдешь! – От пронзительного визга заложило уши. Волков оказался прав, добром это дело им никогда не решить. – Ты думаешь, я такая наивная дура, что год назад поверила в твои сказки про ревнивого дружка?! Вот тут, – Евгения снова постучала по ноутбуку, – весь компромат на тебя, дорогуша.

Арина вздохнула.

– И вот что я тебе скажу. – Евгения подалась вперед и выдохнула сигаретный дым прямо ей в лицо. – Мне плевать, сколько старух ты пришила, но лишь до тех пор, пока ты делаешь то, что тебе велят. – Она откинулась на спинку кресла, сказала уже совершенно спокойно: – Через неделю готовая рукопись должна лежать у меня на столе. И мне плевать, как ты это сделаешь. Надо было думать, прежде чем кинуть меня.

– Я уже подумала. – Арина положила папку на стол между собой и Евгенией.

На самом деле подумала не она, а Волков. Волков сказал, что скелеты в шкафу есть у каждого человека, нужно просто уметь их искать, велел Арине сидеть у Ирки и не высовываться, сам исчез на пять дней, а вернулся вот с этой папкой. Скелетов в семейном шкафу Евгении и ее высокопоставленного супруга хватило бы на десяток человек и весьма приличный срок, если бы кому-то вдруг захотелось дать ход хранящейся в папке информации о взятках, откатах и неучтенных счетах. Просто поразительно, как много можно украсть, будучи мэром такого маленького городка. Имелись в папке и фотографии молодой Евгении, которые наверняка не понравились бы ее мужу, но очень понравились бы публике. По наивности своей Арина и подумать не могла, что можно быть такой… раскованной. Словечко это особенно повеселило Волкова. Он даже улыбнулся, что в последнее время случалось с ним крайне редко.

Евгения изучала содержимое папки очень внимательно, а затем отшвырнула в сторону. Жест этот, злой и беспомощный одновременно, был красноречивее слов.

– Откуда это у тебя? – Она снова попыталась прикурить, но руки дрожали так, что никак не удавалось высечь огонь.

– Не ты одна подготовилась. – Она врала, но откуда Евгении знать, что кожаная папка оказалась у Арины только вчера!

– Ты не посмеешь.

– Я посмею. – Арина покачала головой. – Если только узнаю, если только мною кто-то вдруг заинтересуется, я дам всему этому, – она кивнула на папку, – ход.

– Экономические махинации и жалкие эротические фото против убийства старухи… – Евгения поморщилась. – Это неравноценный обмен.

– Если я способна на убийство, представь, на что я еще способна. – Волков велел не оправдываться, сказал – пусть она испугается.

Евгения представила, с воображением у нее все было в порядке, впрочем, как и со здравым смыслом.

– Вот и помогай после этого людям, – процедила она сквозь стиснутые зубы и тут же спросила: – А если я заплачу тебе за рукопись? Тебе же нужны деньги.