Не будите спящую ведьму
Шрифт:
— Саймон!
Денис помчался к тумбе. Собеседники замолчали, удивлённо глядя на нас. Мальчишка шлёпнулся рядом с измождённым человеком и прижался к нему, обхватив за пояс.— Господи, что с ним?! — ошеломлённый шёпот Марка Флика толкнулся в уши.
— В нём морфец, — шёпотом же ответил Тайгер.
— Оборотень, — поправила Бланш.
— Тайгер, Мид, Уиверн — со мной, — сказал Брент. — Остальные ждите здесь.
— И вообще жрать хочется, — вздохнул Барракуда.
По словам Дениса мы представляли себе Саймона энергичным парнем, который охотно откликнется на призыв о помощи и, не раздумывая, влезет в приключение на свою голову… Мерещился портрет весёлого, где-то даже простодушного человека, довольно— Саймон, это Ата! — звенящим от счастья голосом представил меня Денис, и стало ясно, что мальчишка безумно рад человеческому состоянию друга, особенно сейчас, после смерти матери.
Приплёлся малыш Ларс, уткнулся в колени Саймона. С трудом подняв руку, мужчина положил ладонь на голову мальчика. Едва слышное движение тяжёлой цепи словно прорвало сдержанность Дениса. Он рассказал Саймону всё о вылазке и встрече с нами, изредка машинально обращаясь ко мне или майору за подтверждением. Мы кивали — он продолжал. Дирк слушал молча. Во время рассказа на другую сторону тумбы присели Влад и Максим. Так что, когда замолк Денис, Дирк коротко рассказал о предыдущих событиях, а его (когда-то) подчинённые уточняли важные, с их точки зрения, детали. Так, в частности, мы узнали, что выпустил чумовиков на волю профессор Бруно Кейптаун. Охранники всё-таки отыскали надёжно защищённое помещение в лаборатории и до отключения основного питания успели просмотреть записи видеокамер. Что, в частности, случилось с самим профессором — осталось неизвестным. Но в записи он решительно вошёл в хранилище и разом раскрыл все герметично закрытые до того контейнеры с инопланетным вирусом.— Исходя из случившегося, — добавил Дирк, — мы думаем, что проф — из тех фанатиков, которые, не исследовав до конца, испытывают что-нибудь на себе. Некоторые из благих побуждений. Некоторые — ну, скажем так, из раздражения, что материал изучению не поддаётся. Боюсь, проф Кейптаун был из вторых. Он ввёл себе вирус, а потом сошёл с ума и решил заразить всех остальных.
— Это не вирус, — сообщил Брент. — Это Субстанция, по определению обитателей системы Сириуса. Есть у них такая легенда. На планете учёных и воинов осуществили отделение от тела некой совокупности разума и души. Планета мечтала о бессмертии. Совокупность (то есть Субстанцию) могли внедрить в любую другую молодую и здоровую плоть. Но что-то пошло не по задуманному сценарию. Остатки аборигенов покинули родную планету и постепенно рассеялись среди других цивилизаций. Вполне возможно, в легенде имели в виду именно Персей. Особенно если вспомнить, что предыдущая нам цивилизация тоже исчезла бесследно. Не хочется выдвигать версии бездоказательные, но, наверное, среди первопоселенцев тоже был свой профессор Кейптаун.
— Воины и учёные, — задумчиво повторил Саймон. — Это объясняет…
Что именно объясняет — он не уточнил. Схватив за руку Дениса, я дёрнула мальчишку от Саймона. Человеческое изумление бывшего таксиста ещё успело среагировать на мой поступок: парень поднял брови. Но лицевые мышцы реагировали уже вяло. Зато зрачки глаз вдруг зазмеились ломаными линиями, как без воды трескается пересохшая дорога, когда этот процесс показывают в ускоренной съёмке. Тёмно-карий цвет глаз высветлился и перешёл в бледно-зелёный. Саймон замер,— Переборет, — уверенно сказал он.
— Нет! — возразила я, прижимая к себе послушного от испуга Дениса. — Он слишком взволнован, чтобы контролировать…
Дирк пожал плечами, но отодвинулся ещё немного.— Не знаю, как вам объяснить источник нашей информации, — медленно начал майор, не спуская глаз с меняющегося Саймона. — Очевидно, кто-то всё-таки смог покинуть планету, и отзвуки катастрофы на Персее в виде нелепых слухов просочились-таки в человеческий мир. Кто была та женщина, которая шла с вами из лаборатории?
— Ничего себе — слухи, — сказал Дирк, вставая и медленно отходя от тумбы. — Настоящая конкретика. Да, с нами была женщина.
— Так кто же она и где сейчас находится?
— Социопатка. Преступница, подписавшая с Кейдом договор о добровольном сотрудничестве. Мы, охрана, в подробности не вдавались. Она заявила, что попробует бежать с Персея и привести помощь. Мы отговаривали. В той ситуации нам необходим был каждый такой хороший боец, как она. Но условия изменились. Она, по сути, спасла нам жизни. Мы уже не могли придерживаться игры "полицейский и сбежавшая заключённая".
— И вы отпустили её? Так легко?
— Что значит легко?
— Она же могла быть этим… оборотнем!
— Почему могла быть? Она и была оборотнем.
— И вы отпустили её в наш мир? И так спокойно говорите об этом?
— Женщина не превратилась в чудовище! — рассердился Дирк. — И за эти годы мы ни разу не видели, чтобы чумовики превращали людей прикосновением или воздушно-капельным путём в себе подобных. Она не заразна, если вы намекаете на это! Сами сказали, что о вирусе нет и речи! На космошлюп мы усадили здравомыслящую сильную женщину, полную решимости добиться поставленной цели! Я не верю, что она могла пообещать и не сдержать слова. Скорее, поверю, что с нею случилась беда и она не долетела до людей.
— А почему вы не полетели с нею? — внезапно поинтересовался лейтенант.
— На город надвигалась беда, — равнодушно ответил Дирк. — Люди из лаборатории нас предали, но охранять беззащитных — это у нас в крови.
— Что могло случиться с нею в космосе? — уже риторически вопросил Брент, пятясь от вставшего с тумбы Саймона.
33. Между тем общительная Бланш и помогающий ей исподтишка Синклер Мид познакомились с кучей народа из толпы. Осмелевшие горожане вскоре сами окружили остальных членов разведдесанта и жадно расспрашивали, с какой целью мы здесь и когда смогут эвакуировать с планеты оставшихся в живых. Получив не самые утешительные ответы, люди привычно вздыхали и начинали рассказывать о своей жизни в Нижней Андромеде. На изменения, происходящие с Саймоном, они почти не обращали внимания, только женщины жалостливо взглядывали в ответ на резкий стон или рычание. Саймон сопротивлялся. Хотя это слово неточно отражало его состояние. Он буквально дрался с врагом, непрошено влезшим в тело и желающим завладеть его сознанием и душой, а затем избавиться от того и другого. Тот дёрганый рывок в сторону людей был чудовищно силён и поэтому страшен. Цепи почти вспорхнули, но в следующий миг, падая, отдёрнули беснующееся в припадочных конвульсиях тело. Теперь стало понятным металлическое кольцо на шее Саймона. Метаморфоза начиналась с рук: кисти разом истончились, и наручники обвисли чересчур широкими браслетами; и только кольцо, к которому тянулись укороченные цепи от наручников, удерживало их на месте. В основном изменялись челюсть и руки. Саймон с трудом возвращал их человеческую форму, и даже в процессе жуткого боя становилось заметным: вес человека тает, Саймон худеет на глазах.— Вот так всё и тянется: мы кормим Саймона — Саймона жрёт эта тварь, — с горечью заметил всё же отошедший от тумбы Дирк. — Любое изменение то в одну, что в другую сторону требует огромных затрат энергии. Всякий раз, выходя из припадка, парень теряет столько мышечной массы, что мы уже подумываем о насильном переводе его на питание из сплошных стероидов и белков.
— Почему насильном? — спросил Брент.
Дирк невесело попытался улыбнуться.