Не было бы счастья...
Шрифт:
— Идет, — радостно согласилась Катя и одарила его благодарной улыбкой. — Можно мне еще поиграть. Пожалуйста... — пропела она.
— Думаю, что хватит, пора нам собираться, — ответила я.
Идти, и в самом деле, было пора. С Павлом общаться было интересно, но я бы не сказала, что легко и свободно чувствовала себя с ним.
— Может, вы еще немного побудете, — вмешался он и, взглянув на свои часы, водонепроницаемые, как я еще раньше отметила, потому что он не позаботился их снять, перед тем как идти купаться, сказал: — Сейчас только
Катя молча, с горестно поникшей головкой, стояла перед нами, ковыряя ножкой песок, и изредка украдкой бросала то на меня, то на Павла просительные взгляды. Это было еще одно «нельзя» — канючить и тем более при посторонних.
— Ладно, поиграй еще, только недолго. Хорошо?
— Да, хорошо, — просияв, быстро согласилась Катя, в этот момент готовая пообещать все, что угодно.
Через секунду ее уже и след простыл. Мы с Павлом остались одни, и я снова почувствовала себя не в своей тарелке.
— Ваши друзья... они не заскучают без вас?
— Не беспокойтесь, — уловив мой более чем прозрачный намек, улыбнулся он. — Мои гости приехали к морю, а уже потом ко мне, тем более, что в городе мы видимся почти каждый день. — Павел сделал паузу. — А если я вам надоел... вы только скажите...
— Нет, вы мне не надоели, — ответила я. «Но было бы лучше, если бы вы вернулись к своим друзьям, — продолжила про себя, — потому что вы начинаете мне нравиться».
Я бросила на Павла короткий взгляд. Он тоже смотрел на меня, чуть заметная улыбка притаилась в красивом и чувственном изгибе его губ. Какое-то время мы оба молчали.
— Тогда расскажите что-нибудь о вашем детстве, — спохватившись, попросила я, пока он сам не спросил меня о чем-нибудь нежелательном. — Вы, наверное, очень любите море... ведь вы выросли здесь...
— Хорошо, — быстро согласился он, — только с одним условием...
— Каким? — я с опаской посмотрела на него.
— Я готов рассказать вам о чем угодно, если мы с вами перейдем на «ты». Согласитесь, ведь так разговаривать проще.
Я молчала.
— Вас смущает мой статус?
— Да, наверно...
— Не обращайте внимания. На работе я начальник, а здесь — просто ваш знакомый... К тому же, вы, наверное, заметили, что и на работе ко мне редко на «вы» обращаются.
— Хорошо, давайте попробуем.
— И что, Марина, ты хотела бы услышать? — спросил Павел, словно иначе он ко мне никогда не обращался.
— Не знаю... — Я на секунду задумалась. — Я всегда любила море. А вы... — Я тут же поправилась: — А ты... постоянно жил здесь... Знаешь, я всегда завидовала людям, которым не надо каждый раз возвращаться в город. Наверное, здорово жить здесь, видеть из своих окон море в любую погоду? Я не могу выразить словами...
— Нет, я прекрасно тебя понял. — Павел ненадолго задумался. — Не знаю, нравилось мне жить возле моря или нет, в детстве я не задумывался над этим, относился как к некой данности. Просто это был наш дом.
— И тебе не было скучно, вы
— Нам повезло, — сказал Павел с какой-то особенной теплотой. — У нас подобралась отличная компания. Она, кстати, до сих пор существует... — Он немного помолчал. — Помнишь, в нашу первую встречу я привез тебя в ресторан, его владелец как раз один из команды — Толик. Другого ты знаешь, это Коля — Дашин муж. Есть еще Никита. Он тоже сейчас живет и работает в Калининграде. Мы все были отчаянными сорванцами и балбесами, но тем не менее всем удалось найти свое место в жизни, и сейчас дела у всех идут неплохо. Короче говоря, мы выросли и стали вполне приличными членами общества, — улыбнулся Павел.
— Вам можно позавидовать. Не каждый имеет столько друзей. Вы, наверное, помогаете друг другу?
— Стараемся, — коротко ответил Павел.
— И все-таки, чем же вы занимались? — спросила я, поскольку о своих благородных деяниях Павел явно не собирался распространяться.
— Да ничем особенным... В основном слонялись у моря. Однажды чуть не утонули.
— Расскажи, как это случилось? — попросила я.
Странно, но мне действительно стало проще говорить с ним, я почувствовала себя свободней.
— Гордиться-то особенно нечем... Мужчине всегда хочется выглядеть героем, — усмехнулся Павел, но все же продолжил: — Свободного времени у нас всегда было больше чем нужно, а летом особенно... Мы давно поглядывали на лодку нашего соседа, дяди Вити, и наконец решились ее утащить. Потом, конечно, собирались незаметно вернуть на место...
— Сколько же вам было тогда? — спросила я.
— Лет десять, — ответил Павел и продолжил: — Лодка валялась в кустах на берегу. Ею давно никто не пользовался. Обращаться с лодкой мы умели, но без взрослых плавать нам не разрешалось. Мы спустили ее на воду...
— И вам было не страшно? — не удержавшись, спросила я.
— Нет, мы же выросли на берегу, море нас не пугало. Я уверен, мы бы вполне благополучно вернулись, если бы лодка не рассохлась. Но подумать об этом раньше у нас тогда ума не хватило. Мы решили далеко не заплывать, но нас понемногу относило все дальше и дальше от берега. То, что лодка течет, мы заметили не сразу. Но вместо того чтобы испугаться, обрадовались. Мальчишки, понятное дело... — усмехнулся Павел. — Нас это только подстегнуло: пираты, терпящие кораблекрушение...
Я смотрела на Павла и пыталась представить его мальчиком. Слушала, как он смешно передразнивал мальчишек, изображая каждого и превращая трагический сюжет в захватывающее приключение четырех незадачливых сорванцов.
Я вдруг отчетливо представила себе, как перепуганные насмерть мальчишки молча и отчаянно борются за свою жизнь.
— Как же вам удалось выбраться? — спросила я, не в силах дождаться конца.
— Нам и не удалось... Нас вытащили солдаты с караульного катера, нам просто повезло. Эй, выше нос! — посмотрев на меня, засмеялся Павел.