Не было бы счастья

Блесс Эйвери

Кивнув мне на одно из кресел, сам ард сел за тяжелый, массивный стол из темного дерева. Тянуть резину мужчина не стал, за что я была ему благодарна, и сразу же перешел к делу.

– Что тебе говорят имена Шарм Слем и Вико Слем?

Судя по нетерпеливому взгляду, направленному в мою сторону, вопрос был адресован именно для моей персоны. Вот только мне эти имена абсолютно были незнакомы. Поэтому я и переспросила.

– А кто это?

Открыв один из ящиков стола, Легрейт достал оттуда какой-то рисунок и протянул мне желтоватый лист бумаги. Не задумываясь, я взяла его. Первое, что мне бросилось в глаза, так это мой большой портрет почти на всю страницу. Между прочим, очень хороший портрет. Такое ощущение, что

это или фото, или я позировала художнику. Тот, кто создавал это изображение, должен был не единожды меня видеть. Единственное, что отличало меня от рисунка, так это то, что я никогда не носила столь аккуратной и зализанной прически, с которой была нарисована и брюк на подтяжках. Внизу под изображением было написано, что пропал мальчик тринадцати лет от роду, сын несколько месяцев назад погибшего уважаемого лавочника из Диосама Шарма Слема и племянник почтенного коттера* (обеспеченный сельский житель, имеющий большое хозяйство и нанятых рабочих) Вико Слема. Также там было написано, что, возможно, вследствие нападения на его дом грабителей, во время которого погибли родители ребенка, сам мальчик потерял память, поэтому не только не помнит кто он, но еще и нуждается в медицинской помощи и дополнительном, постоянном присмотре.

Вернув рисунок арду, я только пожала плечами уверенно заверив.

– Это я не. Во-первых, я не терял память и хорошо помню всю свою жизнь, во-вторых, отлично знаю кем были мои родители. Они тоже умерли, но не несколько месяцев назад, а несколько лет. Кроме того, в Диосаме я никогда не был и никаких Слемов не знаю.

Забрав одно объявление, Легрейт протянул мне другое. Из любопытства я решила посмотреть, что там нарисовано и написано. А там была изображена семья на фоне витрины городской бакалейной лавки, украшенной к какому-то празднику. Ага, судя по подписи, это был день рождения нашего Короля.

Я еще раз внимательнее присмотрелась к нарисованным людям. Довольно грузный мужчина среднего возраста, явно в праздничном костюме, состоящем из удлиненного темного жилета и такого же цвета бриджей, белой рубахи, и столь же белых гольфов, а также в добротных ботинках с серебряной пряжкой впереди, стоял рядом с невысокой, улыбчивой толстушкой, в светлом, закрытом, длинном платье в голубые мелкие цветочки. Женщина держала за руку мальчика, опять же очень похожего на меня. На мальчике были темные шорты длинной до колена на подтяжках, белая как у отца рубаха, такие же гольфы и ботиночки. Правда, на последних пряжки не было. Ребенок скорее был похож на маму, чем на отца, такой же светловолосый и улыбчивый. Судя по дате, запечатлена семья было чуть меньше года назад.

Рассмотрев рисунок, я его вернула арду.

– Признаю, что очень похож на этого мальчика, но это не отменяет того факта, что я не знаю эту семьи и кровными узами с ними никак не связан. Ни ближними, ни дальними.

Несмотря на мои заверения, оба Крейда очень уж подозрительно посмотрели на меня. Не выдержав столь пронзительно взгляда, нахмурившись, с вызовом поинтересовалась.

– Что еще не так? Если надо могу поклясться.

Вот только следующий услышанные мной вопросы мне подсказали, что именно не так.

– Ты умеешь читать? И какие ты еще свои способности от нас скрываешь?

Это же надо было так проколоться из-за своего любопытства и невнимательности. Последнее мне в очередной раз доказало, что долго скрывать, кто я, у меня не получиться. Обязательно попадусь по глупости. Но начинать сразу же бить себя в грудь кулаком и каяться во всех грехах все равно не собиралась. Вместо этого, я посмотрела на обоих мужчин с вызовом, уточняя.

– А я разве говорил, что не умею читать? Или у меня кто-то об этом спрашивал? Вы у меня, вообще, хоть что-то спросили? У меня складывается такое неприятное впечатление, что в этом доме мое мнение никого не интересует и все, что от меня требуется,

так это делать то, что вы считаете, для меня будет лучше. Конечно же, даже спорить не буду и сразу же признаю тот факт, что у вас больше жизненного опыта и знаний, чем у меня. Но вы забыли, что я уже давно живу один и привык принимать все решения самостоятельно, не подчиняясь никому.

Судя по недовольному взгляду моих собеседников, моя речь им не очень понравилась. Ну да, при их положении в обществе и занимаемых должностях, они давно привыкли к тому, что их приказы и решения никто не ставит под сомнения, а тут нашелся, два вершка от горшка и какие-то права качает. Хотя, я разве что-то прошу, требую или качаю? Нет. Но решать как жить дальше буду сама. И мои ошибки - это будут только мои ошибки. При этом не отменяю того, что готова выслушать любые идеи, предложения и пожелания.

Я ожидала, что после моего высказывания, меня сразу же начнут учить уму-разуму. Но нет. Этого не случилось. Раздраженно положив оба листа назад в ящик стола, Легрейт несколько досадливо перевел разговор на другую тему.

– Предлагаю это все обсудить позже. У нас возникла проблема гораздо серьезнее. Так ты, Женя, говоришь, что никого из них не знаешь и в родстве со Слемами не состоишь?

– Могу поклясться.

Махнув рукой, типа не надо мне и так верят, ард нервно застучал пальцами по столу. Я же стала ждать продолжения разговора.

– Не надо. Уверен, что так и есть. При этом я также уверен, что ищут они именно тебя. И непросто так, а из-за твоих способностей. А ведь в случае если будет доказано ваше кровное родство, опекунство будет автоматически отменено.

До этого момента сидящий тихо в своем кресле алгемин, вдруг решительно вмешался в разговор.

– Так проверь этого Вако Слема на кристалле правды. В чем проблема?

– Отец, неужели ты думаешь я этого не сделал?
– резко встав, Легрейт принялся мерить широкими шагами свой кабинет. Благо было место где разгуляться.
– И кристалл, и соседи, подтвердили, что у этого Вако Слема действительно пропал светловолосый племянник, примерно того же возраста, что и Женя, во время нападения на дом его брата, где последний и погиб вместе со своей женой. Ребенок же пропал.

– Возможно, мы просто похожи. Такое бывает. Но могу вас точно заверить, я это не он.

Остановившись, ард посмотрел на меня хмурым взглядом.

– А ты это сможешь доказать? Есть люди, кто подтвердит, что ты не этот пропавший малыш, а Женя? Кстати, ты нам так и не назвал своего полного имени или, хотя бы фамилии. А ведь, если бы нам все же удалось найти тех, кто тебя знал ранее или твоих родителей, то это бы решило данный вопрос.

Говорить, кто я, мне не хотелось. Вот не готова я была взять и раскрыть все свои карты, но при этом чувствовала, что, скорее всего, это придется делать. Да еще и в ближайшее время. Выбирая между непонятным и мутным дядюшкой Вако и семьей Крейдов, все же я выберу последних. А ведь всего-то надо сказать, что я девушка и эта проблема сразу же разрешится. Вот только мое задумчивое молчание Легрейт воспринял по-своему.

– Видишь. Твердых доказательств у нас нет.

На несколько мгновений в комнате повисла гнетущая тишина, которую решил прервать Райлет Крейд.

– А с чего ты взял, что Женя им нужен именно из-за его способностей, а не действительно, просто похож на пропавшего ребенка?

После вопроса отца, ард вернулся назад в свое кресло за столом и взглянул на нас с какой-то хищной улыбкой.

– Вот мы и подошли ко второму вопросу. Дело в том, что во время облавы в Тарланде обнаружилось, что на местные банды работает довольно много сильных, незарегистрированных магов. Неожиданно сильных. Мало того, среди них оказался ментальный маг. При этом настолько талантливый, что ни я, ни те кто был тогда со мной, не заметили ни ловушек, ни сидящих в засаде людей.