Не было бы счастья
Шрифт:
Во-первых, арифметику знали все присутствующие: Валюшка со Светланой следили за ней с большим интересом, а Коля с Георгием ухмылялись так многозначительно, что руки чесались надавать им по физиономиям. Люську пожалела, не хотелось ей прием портить, хотя стоило бы. «А что, устроить скандал и уйти, хлопнув дверью, пусть думает в следующий раз, прежде чем в мои дела полезет. Она, видите ли, о моем здоровье заботится!» Лариса покачала головой и автоматически улыбнулась какой-то шутке Ярослава. Улыбнулась просто потому, что засмеялись все
Господи, и имя какое дурацкое, Ярослав! А отчество — Германович. Ярослав Германович. Натощак и не выговоришь. Внешне он, впрочем, ничего, смотрится не хуже Володьки. Может быть, не такой накачанный, но если учесть, что белобрысые мужики Ларисе никогда не нравились, то его загорелое, с правильными чертами, лицо и густая каштановая шевелюра производят впечатление вполне благоприятное. Ну, может быть, только нос чуть-чуть длинноват. Вот только бабник, это у него, можно сказать, на лбу крупными буквами написано. Впрочем, чего еще ждать от Володиного приятеля? Это только Люська, наивное создание, не подозревает о том, сколько романов умудряется крутить ее благоверный. Слава Богу еще, что не нашлась пока добрая душа, не просветила ее на этот счет.
А вообще кто из мужиков не бабник? Лариса откинулась на спинку дивана и, окончательно выпав из общего разговора, стала довольно нахально рассматривать присутствующих. Так, с Люськиным мужем вопросов нет, слишком много она про него знает, чтобы сомневаться в диагнозе.
Коля? Среднего роста, широкоплечий, серые глаза, жидкие волосы. Не то чтобы невзрачный, а какой-то незапоминающийся. По виду — типичный тихий подкаблучник, домашнее животное, особенно когда его Светочка, как сейчас, рядом. И если бы Лариса сама тогда не видела его с этой девицей… Увы и ах!
Что касается Георгия, то с ним тоже с первого взгляда все ясно. Самый высокий из мужчин, метра два, не меньше, круглое лицо, бакенбарды до середины щеки, темные маслянистые глаза. Аккуратно уложенные волосы такого красивого оттенка, что нет сомнений, если не краской, то красящей пенкой, чем-нибудь вроде «Веллы», он пользуется. На Валюшку, старательно изображающую из себя домашнюю курицу, не обращает никакого внимания, демонстративно ухаживает за Светой. А она принимает знаки его внимания с небрежной непринужденностью опытной секретарши, совершенно не утруждая себя кокетством, даже немного скучая.
И снова возвращаемся к Ярославу. Конечно, ведет он себя вполне прилично, пошлых анекдотов не рассказывает, руки куда не надо не сует, взгляд прямой и доброжелательный. Но! Слишком он раскован в малознакомой компании, слишком эффектно демонстрирует хорошее воспитание, слишком легко умудряется поддерживать светскую беседу. И всегда-то у него готовы и анекдот к случаю, и тост, и байка веселая. Лариса вздохнула. Бабник, однозначно. Ну некуда приличной женщине податься.
— Ларочка, помоги мне с тарелками, — позвала ее Людмила.
Они собрали грязную
— Ну? — сразу же спросила Люда. — Как он тебе?
— Никак. — Лариса завязывала тесемки фартука. — Могла бы, между прочим, и Валюшку вместо меня попросить. А то на стол накрывать — я, посуду мыть — тоже я…
— Да зачем мне Валюшка? — искренне удивилась подруга. — Я у тебя хочу про Ярослава спросить, а не у нее. А почему «никак», классный мужик, по-моему.
— Слишком классный для меня. Я не пойму, чем ты моешь? Где у тебя губка?
— Да вот же она, на! Ерунду говоришь, тоже мне Золушка нашлась. Чем это ты хуже его?
— Люська, ты оставишь меня в покое, а? Ну как ты не понимаешь, не нужно мне ничего этого. Да, он неглупый, веселый, симпатичный…
— Зарабатывает, кстати, прилично.
— Ты считаешь это кстати?
— Хорошая профессия и приличный заработок — это всегда кстати. Я тебе говорила, чем он занимается?
— Нет. Эту информацию ты оставила на сладкое.
— Так вот, он дизайнер, причем очень модный. Специализируется по интерьеру, но, по-моему, все остальное тоже может. Помнишь, Володькина фирма свой прибор на выставку возила? Тогда над внешним видом корпуса он Ярослава просил поработать.
— Это когда они еще медальку какую-то шоколадную получили?
— Вовсе не шоколадную! И не медаль главное, а то, что с немцами контракт подписали! И не переводи разговор на другую тему.
— Ты сама про выставку заговорила.
— Не про выставку, а про прибор. — Людмила уже достала чайные чашки и насыпала конфеты в вазочку. — А еще я видела его эскизы комплектов дачной мебели и должна тебе сказать, что…
— Вы про Ярослава? — на кухню впорхнула Светочка. Сразу повеяло ароматом настоящих «Ив Роше». — Ларочка, как он тебе? Настоящий мужчина, правда?
— Боже! — Лариса выразительно покосилась на Люду. — И я должна, по вашему мнению, охмурять этого настоящего мужчину под наблюдением трех пар болельщиков?
— Ага! Ты не представляешь, какое это удовольствие наблюдать за вами, — хихикнула Света. — За развитием событий.
— Нет, девушки, — Лариса поставила последнюю тарелку в сушилку и вытерла руки полотенцем, — спасибо, конечно, за заботу, но я не привыкла к публичным выступлениям.
— Ох, Светка, вечно ты все испортишь! — всплеснула руками Люда. — Я ведь почти уговорила ее, а тут ты влезла.
— Поду-у-маешь! Такой мужик, а ее еще уговаривать надо! Да если бы мой Николай рядом не сидел…
— Закрой рот и неси на стол печенье.
— А что, торта не будет?
— Я не успела. Обойдешься печеньем с конфетами.
— Ну вот, не могла позвонить. Я бы купила, у нас в магазине даже сегодня утром были еще. — Недовольно ворча, Светлана наконец убралась с кухни.
Подруги переглянулись, постояли, молча глядя друг на друга.
— Значит, категорически нет? — первой заговорила Людмила.