Не быть волшебником
Шрифт:
– Значит хорошо, что она от вас ушла?
– Выходит так. Только знаешь, ушла бы она просто так. А то забрала она часть моей души. Сколько лет прошло, а восполнить эту пустоту я так до конца и не смог.
Летунья и профессор замолчали и оба задумались о своем. Черныш понял, что о нем здесь никто думать не будет. Он тихонько встал и вышел из комнаты. Где-то там, на улице, был еще один волшебник. Совсем еще молодой и не очень опытный. В этом он был чем-то похож на волчонка. Черныш чувствовал, что мальчишка больше других его понимает и поэтому почти все время проводил с ним рядом. Костя, так же как и Черныш искал все новое в этом мире, старался везде
Бежать по влажной земле было приятно, живот щекотали ростки риса, пахло свежестью и спокойствием. Поле было разделено на сотни мелких параллельных дорожек, что позволяло передвигаться довольно быстро. Несмотря на размеры плантаций, перебежать их оказалось довольно просто. И скоро волчонок оказался на поляне, где и увидел Константина, который вместе с Чжаном делал какие-то странные телодвижения. Черныш подбежал поближе, и сел в нескольких метрах от людей.
Чжан водил руками вокруг себя, плавно, словно перешагивая через что-то переставлял ноги. Костя смотрел на земледельца и повторял его движения. Со стороны это было похоже на синхронный танец, в котором юноша постоянно сбивался с такта.
– Как у вас так плавно получается?
– спросил он у Чжана.
– Надо просто чувствовать, как энергия ци проходит через тебя, и тело само будет двигаться, поддаваясь этому течению.
– Я, честно говоря, так и не понял, что это за энергия и откуда она берется.
– Ее надо почувствовать, потом научиться собирать, потом управлять. Источников энергии несколько, - продолжил Чжан, не прерывая упражнения, - часть энергии берется из тела человека. Мы пользуемся ей, не замечая. Ты можешь сейчас почувствовать ее, как тепло греющее твои мышцы. Другая часть энергии берется из мира. Все, что тебя окружает, несет в себе энергию ци: земля, воздух, вода. Каждый листок дерева, каждая травинка - источник ци.
– И как я могу собрать эту энергию?
– Просто представь, как она перетекает из источника в тебя. Если ты однажды сможешь почувствовать это, ты сможешь научиться ее собирать. А когда научишься собирать, начнешь учиться ею пользоваться.
– А если нет ничего вокруг? Ну, вот создал я мир, а там ничего не было, откуда тогда брать энергию?
Чжан замер на секунду, потом высоко поднял руки, а затем резко опустил, шумно выдохнув. Костя, послушно повторил это движение.
– Энергия есть всегда, - наконец сказал Чжан, - другое дело источники, которые тебе удобнее использовать. Ты можешь пользоваться внутренними ресурсами. Правда, их не всегда хватает, особенно после долгой физической или умственной работы. Если чувствуешь пустоту, то лучше не скрести по дну плошкой, только покарябаешь дно. Пробуй наполнять внутренний сосуд энергией извне. Выбери то, что тебе ближе по духу, открой в своем сердце дверь и дай энергии самой найти путь к нему.
– А что, - пытался разобраться Костя, - что может быть этим "близким по духу"? И как я пойму, что это то, что надо.
– Ты поймешь, - убежденно сказал Чжан.
– Перебирая все пространство как четки, однажды ты наткнешься на источник. Ты сразу почувствуешь его. Его силу, его дружественное касание.
– Чего там перебирать, - вздохнул Костя, - вон все мое пространство. А уже несколько месяцев его перебираю. Буквально каждый предмет и животное.
– В этом твоя ошибка, - сказал Чжан и сел на траву в позе лотоса. Константин последовал его примеру.
– Создавать
– Не понимаю, - сказал подросток, - как я могу создавать такие сложные вещи, если на создание даже самых простых уходит уйма времени. Я вот недавно придумал зайца. Так я каждую шерстинку в голове продумал, прикинул, какой длины должны быть уши и усы, цвет, размер.
– Уши!
– засмеялся Чжан, - ты серьезно думал, какие будут у зайца уши?
– Конечно, - сердито засопел Костя, - это главное при создании объекта - как можно более точно его описать.
– О, ну тогда, конечно, - все еще ухмыляясь, сказал земледелец. Смеяться он, правда, перестал, видя, как подросток реагирует.
– А когда ты создавал зайца, ты описывал его желудок, почки, сердце?
– Не-ет, - неуверенно протянул Костя.
– Может быть, ты сформировал в голове образ кровеносной или дыхательной системы? А может даже составил ДНК?
Подросток не мигая, молча смотрел на восточного человека.
– Ты не можешь учесть все на свете, - примирительно проговорил Чжан.
– И чтобы создать зайца, тебе не надо описывать его уж очень тщательно. Ну, разве что ты супа захочешь понаваристей, тогда сделаешь его пожирнее. А так, тебе надо просто представить себе зайца. У тебя есть его образ, который уже давно сформирован не тобой. Гештальт, если хочешь. Просто воплощаешь уже существующее.
– Ух-ты, - сказал Костя и задумался. Потом встал с земли и прошелся по поляне - десять шагов одну сторону, десять в другую. Чжан сидел неподвижно и смотрел куда-то вдаль. Константин перестал ходить и снова сел рядом с земледельцем.
– А ведь действительно. Я могу создавать гораздо более масштабные и серьезные вещи, - сказал подросток.
– Я настолько привык, что все мои навыки сводятся к созданию каких-то бытовых мелочей или простых и понятных животных, что совсем не задумывался о чем-то большем. А я ведь могу создавать целые города, моря, фьорды. Только я видел мало. Мне нужна база, чтобы я мог ей пользоваться. Какие города бывают, какая природа.
– Это правильное направление мысли, - похвалил Чжан.
– Только тут тоже сильно не увлекайся. Есть всегда опасность начать просто копировать. А когда ты просто переносишь похожие вещи из одной плоскости в другую, это уже не искусство, это перестановка в лучшем случае. От этого мир становится фальшивым, неживым, тусклым. В таком мире жить никому не захочется.
– А ты, Чжан, - спросил подросток, - много всего видел.
– Много, - кивнул земледелец.
– И тебя устраивает жить в моем скучном мире? Выращивать рис?
– Выращивать рис - прекрасно, - просиял Чжан.
– Ты совершаешь простые действия, последовательно и верно, оттачивая искусство, стремясь к совершенству. Бросаешь зерна в мягкую землю, зная, что скоро увидишь чудо- как они прорастут. А на заре, перед тобой расстилается поле - тысячекратное повторение волшебства. Каждый день на рисовом поле наполняет мое сердце радостью. Каждое рисовое зерно, это подарок и чувство выполненной тяжелой работы.
– Но неужели тебе не хочется видеть больше? Здесь же нет ничего почти.