Не дать смерти уйти
Шрифт:
Мореева я усадил за стол, на свое место.
– Вот это, – ткнул я пальцем и заговорил голосом прокурора, – ММК-джойстики. Если к ним прикоснешься, расстреляю без суда и следствия… Дальше… Сидишь здесь и посматриваешь в монитор. Смотри сейчас… Вот первая группа боевиков… Вот вторая группа… Все остальные точки – это наши… Вот это – ты в моей палатке… Рядом санинструкторы… Контролируешь все передвижения боевиков. Смотришь на весь экран – не появится ли еще кто-то. Если какие-то кардинальные изменения, сразу докладываешь по «переговорке»…
– Понял… – улыбнулся Мореев. – Без суда и следствия расстреливать меня не придется, торжественно обещаю…
– Когда ты с группой спецназа ГРУ связываешься?
Старший лейтенант на часы посмотрел.
– Через два с половиной часа…
– Мы за это время три с половиной раза управимся…
Я прицепил к поясу патронташ с гранатами и поднял свою «газонокосилку».
– Вы, товарищ майор, с этим гранатометом на терминатора похожи…
Я сначала прорычал что-то, потом сделал страшную физиономию. Комплимент мне не слишком понравился. Пример терминатора многих потенциальных бойцов в свое время погубил – когда следовало пригнуться и стрелять из-за укрытия, они в полный рост вставали и грудь по глупости под пули подставляли. Красовались, любовались собой, но – не долго, потому что пуля дураков любит…
– Я на двенадцать сантиметров выше Шварценеггера. Ему просто напарников в кино подбирают ростом пониже, чтобы он большим казался… И ты меня таким сравнением, старлей, обидеть можешь…
Но гранатомет я все же легко перебросил из одной руки в другую. А он весит почти шесть килограммов. Не думаю, что Шварценеггер смог бы сделать это так же легко, как я…
– Гимаев, что у тебя? – я засунул «переговорку» в карман «разгрузки» на плече. У меня разгрузка хорошая. Не на каждой такой карман есть. Здесь, чуть голову повернешь, и разговаривать можно. И все слышно. Удобно, и руки освобождает.
– Они проследовали, товарищ майор…
– Уверен, что это не наши?
– Если наши полковники носят бороды до середины живота, то можно сомневаться…
– Ефимов! – потребовал я на связь второго командира взвода.
– Закрыл фланг. В сторону им не уйти. Где будем работать, товарищ майор?
– В низинке… Мы проходили ее ночью… Тропа мокрая…
– Товарищ майор, – вмешался в разговор старший лейтенант Мореев. – С поля туман ползет… Вот-вот нас накроет… Если в лес заберется, не увидите, в кого стрелять…
– Понял, спасибо за предупреждение… Рассвет скоро… Рассосется…
– Если бы так… – Я даже представил, как Мореев покачал круглой головой. – Он такой густющий, что… Кисель молочный, а не туман…
– Нас уже достает немного… – посетовал и капитан Строев. – Но у нас не густой… Обычный, предутренний…
– Короче, всем! – принял я решение. – Стрелять только наверняка. Сначала, сразу после взрыва мины, забросать гранатами. Потом, если стрелять будет нельзя, в рукопашку… Здесь
– Слушаю?
– Что твоя группа?
– Готовится костер разводить. Похоже, они собираются большой привал устроить. Лес им кажется безопасным…
– Посмотри сам, по обстановке… Может, решишь спящих атаковать… Тогда и без мин обойдешься… Только мины на тропе не оставляй… Они еще могут пригодиться…
– Товарищ майор, метров пятьдесят осталось, – Шкурко напомнил, что пора делом заниматься.
– Занять позицию… И не высовываться под мои осколки… и шли бы побыстрее, пока туманом не накрыло…
Позицию для себя я нашел очень подходящую. Из «газонокосилки» удобно стрелять из положения стоя или хотя бы с колена. Лежа это не слишком удобно. И тут как раз подвернулось дерево с развилкой, в которой ствол гранатомета хорошо уместился. Там я и устроился, не видимый со стороны тропы. Единственная опасность – взрыв мины на тропе. Осколки вполне могли до меня долететь, поэтому я решил голову и руки спрятать за дерево. А корпус бронежилет прикроет. Минный осколок для него не страшен. Зря что ли такую тяжесть на себе таскаю…
Мне с моего места идущих по тропе не было видно. Слишком темно было, как всегда бывает перед рассветом, да и туман мешал.
Я все же всматривался и пытался уловить хоть какое-то движение, хоть какой-то звук на тропе. Но шли там, видимо, боевики опытные. Ни звука не издавали. Но зато раздался голос старшего прапорщика Шкурко:
– …дец…
Видимо, сразу за этим Скорцени нажал кнопку пульта дистанционного взрывателя, потому что один за другим глухо ухнули три взрыва.
Я вовремя успел убрать голову за ствол. Почувствовал, как несколько легких осколков ударили меня в бронежилет. Да и стволу дерева досталось.
– Не высовываться! – рявкнул я в «переговорку» и поднял "газонокосилку». Если мне и не видно было тропу, то я хорошо помнил место, где она проходит. Гранаты одна за другой выстраивали ленточку взрывов до тех пор, пока я не опорожнил весь барабан. И только после этого я дал команду:
– Огонь!
Затрещали автоматы, а я отвернулся, сел, прислонившись спиной к развилке дерева, и стал набивать барабан новыми гранатами из патронташа. Потом спросил в «переговорку»:
– Сергей Борисович! Как твои подопечные себя ведут?
– Совещаются… – ответил капитан Строев. – Похоже, намереваются выступать…
– В какую сторону? Надеюсь, не к нам?
– Они умные. В противоположную…
– Ты готов к встрече?
– Вполне…
– Тогда работай… – сказал я и встал, потому что автоматный огонь стал двусторонним.
– Внимание! – сказал я. – Всем укрыться… Начинаю работать… Второй заход…
– Готовы! – сказал Гимаев.
– Пластом лежим… – доложил Ефимов.