Не для меня

Морейно Аля

Глава 33

Настя

Столяров-старший отмечал свой юбилей накануне Сашиного возвращения за границу. Празднование в одном из самых престижных ресторанов города с огромным количеством гостей обещало быть весьма помпезным.

Нечего было и мечтать, чтобы меня пригласили туда. Саша мог сколько угодно говорить мне, что ему плевать на моё прошлое, но это распространялось лишь на наши отношения дома и в небольшом радиусе, где у нас было мало шансов встретить сливки местного бизнес-мира.

Я не обижалась. Знала своё место в его жизни

и была благодарна судьбе, что дала мне возможность присутствовать в ней хотя бы в таком качестве. Грустила, что завтра Саша улетит и вряд ли мы увидимся в ближайшем будущем. Может быть, в следующий раз он приедет сюда с женщиной, и я буду лишена даже этих дней счастья с любимым.

Мы с Витюшей несколько часов гуляли в парке. Он ни минуты не сидел на месте, постоянно куда-то тянул меня:

— Мама, дь, дь.

Я едва успевала водить его. Отпускать было боязно, малыш ещё очень нетвёрдо держался на ногах. В некоторой степени меня спасали “вожжи”. Но даже с ними мне было очень тяжело, к концу дня спина буквально разрывалась от боли. Подумала, что мне бы массаж хоть минимальным курсом не повредил. Но как это реализовать, если мама постоянно на работе? С кем оставить Витю?

Вспомнив про маму, вытянула из сумки телефон и набрала её номер. По графику у неё оставалось ещё два часа до конца смены, но обычно во время работы ей удавалось отвлечься ненадолго и перекинуться парой слов по телефону. Она уже несколько дней жаловалась на плохое самочувствие, относила его на счёт магнитных бурь и накопившейся усталости, но у меня на душе было очень неспокойно.

— Мамуль, как ты?

— Да что-то не очень. Голова болит. Видимо, давление. Завтра я выходная. Если не пройдёт, схожу в амбулаторию.

— Так может, таблетку какую-то от головы выпить надо?

— Мне Зина дала, не помогает ничего.

— А что ты так странно говоришь? Сильно устала?

— Да, считаю минуты до конца смены.

После разговора моё беспокойство возросло ещё больше. С тяжёлым сердцем и путающимися мыслями я вернулась домой и накормила Витю ужином.

Саша не звонил. Сообщений от него тоже не было. Да и понятно — ему там не до меня. Сегодня я особенно остро осознавала, что мне не было места в его жизни.

Искупала Витюшу, уложила в кровать и устроилась рядом почитать ему сказки на ночь. Зазвонил телефон. Номер был незнакомый, но я ответила.

— Это Настя, дочка Валентины Петровны?

— Да. Что случилось?

— Матери твоей совсем плохо, она упала, сознание потеряла. Я вызвала “скорую”. Ты бы приехала.

Сердце упало. Вот не зря моя интуиция кричала, что что-то с мамой не так, не зря я сегодня весь день провела как на иголках!

— Да, я сейчас такси вызову. Но я в городе. Мне до вас не меньше часа добираться. Если вдруг они приедут, а меня ещё не будет, позвоните мне, пожалуйста. Ну и если в больницу повезут, то хотя бы спросите, в какую.

Плохо соображая, я вызвала такси, кое-как наспех одела Витю, схватила сумочку

и спустилась вниз. Хорошо хоть наличных на поездку мне хватало и не пришлось бежать в банкомат. Такси уже жало меня возле дома.

Несколько раз набрала Сашин номер, но он не ответил. Сообщение написать не смогла — Витя начал капризничать и руки оказались заняты ребёнком. Спустя минут двадцать, когда мы уже выезжали из города, снова позвонила мамина напарница и сказала, что у мамы подозрение на инсульт. Она передала трубку врачу “скорой” и тот сказал, что повезут её в областную. Пришлось изменить маршрут и мчаться в больницу.

Мы с сыном оказались в приёмном отдлении раньше “скорой”. Мама выглядела плохо и была без сознания. Её сразу забрали в реанимацию, а я осталась ждать в холле неврологического отделения, не зная, куда идти и что делать. Снова попыталась связаться с Сашей, чтобы сообщить, где я, но он по-прежнему не брал трубку. Наверняка телефон стоял на беззвучном режиме.

Витя капризничал. Ему давно было пора спать, в машине он даже пытался задремать, но когда мы приехали, проснулся и теперь никак не хотел засыпать на руках.

Было очень страшно. Никто не выходил ко мне и ничего не говорил. С Витей на руках ходить по больнице и искать, у кого бы получить хоть какую-то информацию, было невозможно. Вот я и сидела под входом в реанимацию, благо санитарка мне принесла удобный стул — и было куда притулить мою измученную за день спину.

Прошло несколько часов. Телефон отчаянно пискнул, сообщив о том, что он разрядился. Придерживая одной рукой спящего ребёнка, другой пошарила в сумке в поисках зарядки. Её не было! Собираясь впопыхах, я совсем о ней забыла. Мне нужно было срочно зарядить телефон, ведь вот-вот Саша вернётся домой и начнёт мне звонить.

С трудом поднявшись, я пошла на пост просить зарядное устройство. Девочки оказались очень отзывчивыми и искренне хотели мне помочь. Но провода с нужным разъёмом не оказалось ни у них, ни в ординаторской у дежурного врача.

Медсестра с именем Алла на бейдже предложила мне позвонить с её телефона, но я не смогла вспомнить Сашин номер. Меня захлестнула паника.

— Девушка, езжайте домой, не мучьте ни себя, ни ребёнка. Если будет какая-то информация, с вами свяжутся.

Но я только отрицательно мотала головой. Как я могла уехать, если тут за стеной лежала моя мамочка и ей было плохо?

Наконец из реанимационного отделения вышел врач. Я опустила Витю на кушетку возле медсестры и кинулась к нему.

— Я — дочка Валентины Крамаренко. Что с ней? Как она?

— У вашей мамы инсульт. Мы делаем всё, что в наших силах.

— Может, лекарства какие-то надо?

— Пока нет, всё необходимое есть. Если что-то понадобится, мы вам обязательно скажем.

— А можно её увидеть?

— Она без сознания.

— Я хоть краем глаза, на минутку, пожалуйста!

Меня пустили. Мама лежала, подключённая к капельнице и каким-то аппаратам.