Не для меня
Шрифт:
— Ты не отвечала на звонки, я всего лишь хотел сделать новогодний розыгрыш. Сидел в машине, в той, куда тебя должны были привести. Поверь, ничего плохого. Но твой водила совсем неадекват, начал махать кулаками, испортил весь сюрприз.
Я аж встала:
— Это он-то неадекват? Да его ножом порезали и по голове дали! А если бы ещё немного, и было бы что-то серьёзное? Это ты ненормальный неадекват, если
Я ушла оттуда. Очень быстро.
Ещё утром я думала, что надо опасаться Петю. Думала, он влюбился и у него снесло крышу — следил за мной, придумал про Марка.
А теперь я поняла, кого на самом деле надо опасаться — таких вот с сюрпризами.
Я приехала домой, в квартире никого не было. Папа наверняка на работе. Даже в праздники работает: просто не понимает, чем ещё можно заняться помимо работы.
Я прошлась по пустым комнатам, остановилась на кухне.
Раньше, когда мама была жива, мы жили в маленькой квартире, папин бизнес только начинал раскручиваться.
Странно, но та маленькая квартирка казалась мне необъятным дворцом, местом, где всегда тепло и вкусно пахнет мамиными пирогами. Я села на пол и заплакала. Сильно и надолго. Я и не подозревала, что храню в себе столько боли, столько воспоминаний, к которым я никому раньше не разрешала дотрагиваться. Я сама себе запретила вспоминать.
Когда слез больше не было, я огляделась. Огромный дом, много комнат, много места, а что толку, когда эти стены такие беспомощные и пустые? Здесь нет жизни и любви. Здесь даже ничем не пахнет.
Я вспомнила, как пахло у Пети дома. Уютом и жизнью. И дело не в том, как готовит его мама. В нем самом. В его любви.
Я вспомнила, как он произнёс слово «Сонечка», и сердце вздрогнуло, больно сжалось.
Вот откуда слёзы и поток воспоминаний. Все из-за него. Он заставил меня вспомнить себя прежнюю, ту, которую я пыталась покрыть толстым слоем льда и навсегда заморозить внутри себя. Он заставил меня растаять. И ожить.
Ну, какая же я дура, что делаю? Так и хочу провести праздники в этой пустой квартире или, может, хочу полететь на Бали, чтобы снова забыться?
Нет, теперь мне это не нужно.
За последние дни я почувствовала,
И любить.
И не хочу потерять это снова. Первый раз с мамой у меня не было выбора, болезнь забрала ее. А на этот раз выбор у меня есть. И я его не упущу.
Пётр
Зря я, конечно, сказал Соне про того парня. Надо было самому разобраться. Не сумел сдержаться. Как можно делать вид, что ничего не произошло, когда весь мир перевернулся?
Тогда я и подумал: может, это только мой перевернулся, а ее остался прежним. Или что ещё хуже, она просто любит другого. И решил сказать про ухажера. Но сказал я это не из благих намерений, а просто от ревности.
Люблю, вот и сносит крышу.
Не знаю, что делать дальше.
Ждать.
Или ехать за ней.
Как себя вести?
Я рад, что отбросил все предрассудки насчёт статуса и всякого бреда. Но легче не стало. Только труднее.
Я чувствую, что благодаря ей во мне что-то изменилось. Как будто жил раньше по накатанной, как принято. А вот теперь мне хочется большего. Хочу добиться чего-то в жизни, открыть свой ресторан, стать известным. Чтобы ей не было стыдно быть со мной. Хотя она не со мной…
Я вышел подышать свежим воздухом, развеять тоску и обдумать, что буду делать дальше.
Выхожу, а у калитки она стоит. Когда и как успела приехать? Думал — бредить начинаю.
Я подбежал и схватил ее на руки, закружил, а она рассмеялась. Значит, настоящая. Как я люблю этот смех. Когда опустил на землю, она спросила:
— Можно я проведу новогодние каникулы с тобой?
— Ты можешь провести со мной всю жизнь, Сонечка! — выкрикнул я и поцеловал ее.
София
Никто никогда не делал мне такого предложения. Я говорю ему, что подумаю про всю жизнь. Но про себя понимаю: конечно, спустя время и на это соглашусь. Не могу ему отказать. Называть меня «Сонечкой» уже разрешила. А ведь не собиралась разрешать.