Не для печати!
Шрифт:
Лиз заколебалась. Она с изумлением поняла, что в глубине души все еще хочет принять его предложение, она все же испытывала мрачное предчувствие, удерживавшее ее от шага в пропасть. В конце концов, она ничего о нем не знает. Вдруг он псих? У него такая репутация, понятно же, что маска дружелюбного заигрывания, которую он надел в отеле, не имеет ничего общего с настоящим Джеком Сандфи.
Лиз решила прислушаться к своим инстинктам.
— Мне очень жаль. Я вынуждена отказаться. У меня в жизни и так хватает
И, прежде чем он успел произнести хоть слово, Лиз бросила трубку. И только тогда осознала, что у нее трясутся руки. Не успела Лиз собраться с мыслями, как телефон зазвонил снова. Наверное, Сандфи нажал на повторный набор номера.
На этот раз Лиз решила не любезничать.
— Да! — резко сказала она.
— Господи, — это был Майк, ее бывший муж, — что за черт в тебя вселился? Ты что, все еще дуешься, что я поздно привез мальчиков домой?
Окончательно сбитая с толку, Лиз промямлила извинение, разозлившись на себя за то, что была уверена, что Джек Сандфи решил перезвонить. Больше того: она была бы этому рада.
Майк моментально воспользовался ее смущением: он всегда воспринимал его как слабость, которую нужно использовать, и этот случай был не исключением.
— Что, неудачный день? — произнес он тоном, который мог бы показаться заботливым кому угодно, только не Лиз.
Она ничего не отвечала, не желая загонять себя в угол. Слишком много раз за время замужества Лиз слышала этот звук, который должен был ее насторожить и предвещал крупный кризис в их отношениях: Майк подпиливал под ней ветку.
— Как у тебя дела? — не унимался он. — Все в порядке, надеюсь?
— Все в порядке. Спасибо, — Лиз стало все равно.
В гостиной работал телевизор: Том и Джо смотрели мультики. Уинстон свернулся рядом с ней на подоконнике, улегшись на стопку чистых полотенец, и тихо мурлыкал. Пять минут назад это был обычный вечер понедельника.
— Хорошо, очень хорошо, — бодро проговорил Майк. — Я просто решил позвонить и проверить, как твои дела.
Лиз уже поняла, что все это неспроста, и ей не терпелось поскорее перейти к делу.
— Как дела у мальчиков?
— Майк, ты же видел их вчера вечером. Когда ты жил с нами, что-то не проявлял такой заботы. Что с тобой случилось?
Он засмеялся.
— Знаешь, Лиз, ты стала такой резкой, такой злой. Ты все больше похожа на свою мать.
Лиз не поддалась на провокацию, хотя это стоило ей больших внутренних усилий.
— Что конкретно ты от меня хочешь?
— Ничего особенного. Просто хотел спросить, если ты не очень устала, конечно, не сделаешь ли ты мне небольшое одолжение?
— У меня нет времени и терпения вытягивать из тебя все по одному слову, Майк. Говори прямо. Я готовлю мальчикам чай.
— О'кей. Я хотел спросить, нельзя ли мне пожить у тебя денек-два, самое большее — неделю.
Наступила
— Пожить здесь? Можно поинтересоваться, с какой стати? Чем тебе не нравится твоя квартира? И почему ты вчера ничего мне не сказал?
— Ничего серьезного, правда. Тебе не о чем беспокоиться.
Лиз встряхнула головой, заставляя себя говорить спокойным и ровным голосом.
— Майк, я уже давно перестала о тебе беспокоиться. И мне не нравится эта идея. Почему бы тебе не пожить у той блондинки или у твоей мамы? Куда разумнее попросить ее об этом одолжении.
Она почувствовала, как он взбесился: ему даже не надо было открывать рот.
— Знаешь, Лиз, ты иногда ведешь себя как тупая корова. Я просто попросил, нельзя ли пожить у тебя два-три дня. По-моему, в данных обстоятельствах я прошу не так уж много. Если ты опасаешься за свою добродетель, не стоит. Я не покушаюсь на твое тело. Могу спать на диване.
Лиз набрала воздуха в легкие.
— Послушай, Майк, мне очень жаль… — начала было она.
Но он ее опередил.
— Ты всегда была чертовой эгоисткой. Не забывай, что я помог тебе купить этот долбаный коттедж, — огрызнулся Майк. — Что, память коротка? Меня от тебя тошнит, от тебя и от этого хама-адвоката, думаете, вы такие умные, да пошли вы…
Лиз отшвырнула трубку, будто это была змея. Сегодня прямо-таки день шекспировских трагедий. Глубоко вздохнула и попыталась побороть накатившую тошноту. Ублюдок, ублюдок, ублюдок.
Тем временем в Норвиче Ник Хастингс нажал на повторный набор номера, но было уже занято. Тогда он нажал на пятерку, чтобы узнать, когда телефон Лиз освободится. Правда она могла оставить трубку рядом с телефоном, но разве можно ее в этом обвинять?
Ник пробежал пальцами по волосам. На какое-то счастливое мгновение он поверил, что благодаря удачному повороту судьбы Лиз узнала правду. Ему оставалось всего лишь выиграть время и уговорить ее с ним встретиться. Телефон задребезжал, подавая сигнал, что линия свободна.
Лиз ответила после второго гудка.
— Я буду тем, кем вы захотите, — сказал Ник, даже не подождав, пока она скажет «алло».
— О господи. Я же уже сказала, в моей жизни и так все очень запутано. Еще не хватало связаться с человеком, который сам не знает, кто он такой. Кем бы вы там себя ни воображали, не могли бы вы исчезнуть и оставить меня в покое?
К его удивлению, у нее был усталый и подавленный голос. Совсем не такой, как несколько минут назад.
— Хорошо, — он решил подступиться осторожнее. — Почему бы нам не начать с белого листа? Я знаю один замечательный паб, «Кот и скрипка», можем поужинать, если хотите. Вы свободны на этой неделе?