Не для печати!
Шрифт:
На солнцепеке, на дощатом деревянном крыльце, окруженном новоявленными тропическими лесами, выращенными Морвенной, сидела на корточках австралийка. Глубоко затянувшись сигаретой с марихуаной, она вытащила крошку табака, застрявшую в зубах. Джек понимал, что она уже долго наблюдает за его терзаниями. Их взгляды встретились; блондиночка улыбнулась и выпустила колечко дыма.
— Ты в порядке?
Джек кивнул и опять принялся ходить кругами. Наверное, стоило провести это утро за работой. В мастерской он бы нашел, чем себя занять, и время пролетело бы быстрее. Но существовала возможность, что его засосет водоворот творчества, которое он с такой радостью открыл для себя снова, и он
Еще один, не менее опасный вариант: во время работы над новой скульптурой он будет не в состоянии думать ни о чем, кроме скорого приезда Лиз, и растущее беспокойство может легко разрушить ту часть работы, которую уже завершил, погасить теплое и страстное пламя уверенности и предвкушения, которое разгорелось совсем недавно.
Так что, вместо того, чтобы работать, Джек все утро бродил по развалинам старого приходского сада, пытаясь как-нибудь отвлечься. Он слонялся между рядами одичавших фруктовых деревьев и разросшихся живых изгородей. Полюбовался на ветви, оплетенные барвинком и глянцевым плющом, потом спустился в огород, где росли пряные травы и дикая спаржа, и обошел декоративный прудик. Заросший пушистой ряской водоем напоминал огромную подушку, разорвавшуюся по швам и брошенную на торчащую траву. На темной шелковистой поверхности воды плавала водяная лилия цвета лимонного шербета, изо всех сил пытаясь сохранить достойный вид среди лишайников.
В конце концов Джек вернулся в летний домик намного раньше назначенного времени. Ходил кругами и размышлял, ходил и размышлял, а время тянулось так медленно, что он чувствовал каждую секунду, тягучую и набухшую, как кровь в его венах.
— Ты уже продумал все подробности своего гениального плана? — проговорила блондиночка из-за клубящегося облака табачного дыма. Она потянулась назад, откинувшись на длинные сильные руки и распускаясь под палящими лучами солнца, словно один из экзотических цветков Морвенны. — До чего уже додумался? Для начала — кофе и булочки, потом в студию, восторгаться твоим шедевром, после чего она будет сражена наповал твоей гениальностью. Тогда ты и потащишь ее прямиком на чердак перепихнуться, — она улыбнулась; ровные белоснежные зубы оттеняли роскошный золотистый загар. Джек знал, что она шутит, но он так волновался, что ему было не до смеха.
Он задумчиво покусывал нижнюю губу.
— Не знаю, не знаю. Представим, что Лиз приехала. Мы знакомимся — еще раз, разговариваем и сидим здесь, — при этих словах Джек махнул в сторону дивана и кресел, воображая, что Лиз сидит на диване рядом с ним, хотя ее лицо и даже очертания ее фигуры он представлял очень расплывчато. — А потом, если только нас резко не потянет на чердак, мы пообедаем здесь. Вот здесь, — он показал на кухонный стол в стиле «богемный шик», стоявший у окна. — Или, может, если она захочет, мы посидим на улице, будем любоваться видом и все такое. Это будет примерно в час дня. Отварной лосось, сливочный соус, молодой картофель, зеленый салат, бутылка приличного пойла и так далее. А сразу после того, как она приедет, мы выпьем кофе — целый поднос с кофе и крошечными пирожными.
Девушка подняла руки, успокаивая его.
— Я же сказала, что приготовлю кофе и все остальное. Не волнуйся, просто расслабься, и все. Мы уже обо всем позаботились.
Джек вздохнул с облегчением.
— Отлично. А потом, чуть позже, я покажу ей мастерскую, познакомлю со всеми студентами, — он поднял руку, как бы радушно приветствуя гостью, — проведу обзорную экскурсию, покажу ей, где я работаю, свою новую скульптуру. О, не могла бы ты продумать
Он боялся предположить, что произойдет после того, как они с Лиз встанут рука об руку в залитой солнцем студии, глядя на его новую скульптуру, восхищаясь сильными чувственными линиями и ощущая дух неукротимой творческой энергии. Он будет стоять так близко, что почувствует аромат ее духов и мягкий соблазнительный запах ее теплой кожи. Джек сглотнул, не в силах передать словами, что рисовало его воображение. Вот они с Лиз медленно поднимаются по открытым ступеням крутой лестницы, ведущей в прохладную тень чердака яблочного склада. Он возьмет ее за руку — она будет немного нервничать, испугавшись силы своих ощущений, — и поведет к небесам. Он представил, как она посмотрит на него снизу вверх. Джек поспешно отвернулся: лицо Лиз стало таять и видоизменяться, принимая черты его австралийской подружки. В тот же момент огромный клубок абстрактных эротических фантазий в его голове взорвался, словно бутылка шампанского. Джек рассмеялся.
— Вот, пожалуй и все; что ты думаешь по этому поводу?
Блондинка вытерла пот со лба тыльной стороной ладони, страдая от полуденной жары.
— Хочешь услышать непредвзятое мнение?
Джек кивнул.
— Если так много планировать, можно все испортить. Джек, дружище, тебе нужно расслабиться, действовать интуитивно. Доверься своим инстинктам. Если она хочет дикого секса с тобой прямо здесь, в летнем домике, или в студии, или где угодно, пусть так и будет. Принимай это как должное. Будь откровенным, не уворачивайся. Жизнь слишком коротка.
Джек вытаращился на нее, потом на ряды изящно расставленных цветочных горшков.
— Нет, здесь я не могу, не сейчас, когда Морвенна вынюхивает…
Внезапно что-то заставило его остановиться, какое-то шестое чувство, как бы предупреждая: произнеся ее имя вслух, он может вызвать и само привидение во плоти. Волосы у него на затылке встали дыбом: даже спустя столько времени магия все еще действовала. Он знал, что она где-то рядом.
Джек вышел на веранду, словно капитан на мостик своего корабля, и через огромную нестриженую лужайку ему в лицо заглянуло позднее утреннее солнце.
Совсем недалеко, из-за деревьев и тяжелых склоненных темно-зеленых веток появилась Морвенна и зашагала к нему. Ее лицо было скрыто полями соломенной шляпы. Рядом с ней шла другая женщина, чье лицо было не разглядеть из-за ветра, тени и солнечных бликов. Она была невысокого роста, стройная, в кремовых брюках и золотистой блузке с круглым вырезом; через плечо небрежно переброшен пиджак, а на другом плече висит плетеная сумка.
Джек впитывал каждую деталь, жадно пожирал женщину глазами, и изо всех сил пытаясь сопоставить увиденное с образами, живущими в его воображении, — но безуспешно. Она шла, и на пестром фоне летнего цветущего луга ее формы приобретали манящие изгибы. Несомненно, это была Лиз Чэпмен. Пульс Джека забился сильнее.
Он прищурился, чтобы разглядеть ее получше.
У нее были темные волосы, которые колыхались на ветру, как черный флаг; маленького роста, не выше пяти футов и пяти, может, шести дюймов, она тем не менее обладала удивительно мягкой, женственной фигурой. Джек попытался сфокусировать внимание на ее лице, радостно предвкушая, что вот-вот ее узнает: этого он ждал все утро. С каждым ее шагом он оттягивал момент, когда его охватит это ощущение; комок в груди сжимался все сильнее, и он чуть не перестал дышать.