Не для посторонних глаз...
Шрифт:
Но у Кристины не было времени на размышления или сомнения. У неё вообще всё получилось только потому, что сработал эффект неожиданности. В обычной ситуации этот детина уже давно скрутил бы её по рукам и ногам. И сейчас непременно скрутит, если она что-нибудь не предпримет. В поле зрения попала лежавшая неподалёку доска, и Кристина, быстро нагнувшись, увернулась от здоровяка, который всё же попытался снова её сцапать, зачерпнула с пола песка вперемешку с землёй и строительной пылью и, как до этого сделал Макс, бросила в глаза обидчика. Ничего не поделать, если драться честно, то у неё просто никаких шансов.
Когда мужчина зажмурился, она схватила кусок доски и саданула его по затылку, после чего он рухнул
«Я это сделала!»
Сейчас она была счастлива, что когда-то уговорила Ваню показать ей, как пользоваться пистолетом, и даже тренировалась с ним стрелять по банкам. Над меткостью, конечно, ей ещё нужно поработать, однако в ногу какому-нибудь гаду она попасть точно сможет. Осталось только заставить себя выстрелить в человека, если другого способа выбраться отсюда не будет. С этим было сложнее, но оставалась надежда, что до такого опускаться не придётся.
Кажется, Державин был настолько уверен в своём охраннике и так занят попытками избить раненого и теряющего кровь, но продолжавшего держать оборону противника, которого сейчас почти оседлал, что даже не обратил внимания на шум за спиной. Наверное, подумал, что его телохранитель усмиряет жертву, а вышло наоборот.
— Отойди от Лёши! — крикнула она, сняв оружие с предохранителя, взвела курок и положила палец на спусковой крючок. — Иначе я за себя не отвечаю!
Её руки, сжавшие рукоять, слегка подрагивали (пистолет был не из лёгких), но уверенность в собственной правоте помогала держаться и не пасовать. Максим, изрядно потрёпанный, но всё ещё полный сил, глянул в её сторону и остановился. Охранник в этот момент, кажется, раздумывал, а не отобрать ли ему у неопытной девчонки свою опасную цацку, поэтому Кристина направила дуло на него и заставила отползти подальше, а потом снова взяла на мушку Макса.
— Отошёл. От. Него! Быстро! — вновь приказала она и, выбрав дальний верхний угол помещения, чтобы пуля ни в кого не отрикошетила, сделала предупредительный выстрел.
А-а, как же это было громко! Но зато действенно. Максим, по всей видимости, понял, что шутить подруга детства не намерена, сполз с Алексея и попятился.
— Лёшенька, любимый, держись! — окликнула его она, стремительно приблизившись, но при этом продолжая целиться в Макса. — Можешь подняться? А вы стойте там! — прикрикнула на напавших.
Горский, заваливаясь на бок, с трудом поднялся на ноги и, пошатнувшись, облокотился на Кристину, почти навалился. Она удержала и стала пятиться к выходу, одной рукой придерживая совсем не лёгкого будущего мужа, пальто которого было основательно пропитано кровью, а другой с трудом продолжая держать на прицеле Державина и его прихвостня.
— Сегодня. Макс, ты перешёл границы дозволенного, — сказала Кристина на прощание.
Кое-как добравшись до калитки и оставив за собой кровавую дорожку на снегу, она очередной раз глянула на вышедших из пансионата мужчин, с которых старалась не спускать глаз, а потом быстро смерила взглядом лежащего у входа Степана Макаровича. Сторож, к счастью, был жив (его грудь вздымалась и опадала), просто без сознания. Дотащив босса до машины, Кристина, поминутно оглядываясь, не покажутся ли обидчики, помогла ему устроиться на переднем пассажирском сидении и, подумав, выстрелила в колесо припаркованного рядом автомобиля Макса, чтобы даже не думал их преследовать.
Отъехав не некоторое расстояние, она притормозила, схватила с заднего сидения новенький пиджак от костюма шефа, который тот собирался надеть на корпоратив, сложила вчетверо и засунула начальнику под спину
— Прижмись к спинке сидения как можно сильнее, создай давление, — попросила она и пристегнула жениха.
Подумав, Кристина вытащила из кармана куртки перчатки, надела, вытерла с оружия свои отпечатки пальцев, извлекла из него обойму и выбросила пистолет подальше в снег. Вдруг на дороге патруль попадётся, не хватало ещё, чтобы её застукали с чужим оружием. Мало ли, сколько на нём крови. Обойму решила выбросить на некотором расстоянии, чтобы Максим, который видел её манипуляции, но был слишком далеко, чтобы что-то сделать, ещё помучился, прежде чем соберёт стрелялку обратно.
Кто его знает, откуда в ней такие правильные и рациональные мысли. Наверное, детективов в юности пересмотрела.
— Опять ты пострадал из-за меня, — повинилась она, заводя мотор. — Я тебе одни только несчастья и приношу.
— Н-неправда, — выдавил любимый и попытался улыбнуться. — Ты д-даёшь мне с-смысл жить дальше…
— Тогда живи, Лёша, пожалуйста, живи!
Кристина гнала машину, вытирала рукавом слёзы, с трудом удерживаясь, чтобы не выжать педаль газа на максимум, и поглядывала на стремительно бледнеющее лицо будущего мужа, который дышал тяжело и шумно. Выбросив обойму и стянув перчатки, она извлекла из кармана смартфон. Больница, им нужна больница, самая лучшая и желательно ближайшая… Везти в неотложку далеко, да и там пока его примут, можно сто раз умереть. То же касается и скорой, самой отвезти быстрее. Остаётся частная клиника, с которой обычно имеет дело семейство Горских. Там и специалисты, и уход, и все условия, да и ехать недолго.
— Алло, В-валентин Степанович, — набрала она подрагивающей рукой номер директора частной больницы, стараясь подавить рыдания, чтобы говорить отчётливее, — это К-кристина Соколова… Я не могу не плакать! Алексей Горский ранен… П-подготовьте палату, операционную, всё, что нужно… З-здесь столько крови… Пожалуйста, позовите лучших врачей! Я с-сейчас его привезу, мы уже подъезжаем… Примите нас как можно скорее!
Сбросив звонок, она прибавила газу, стараясь обгонять едущие машины как можно аккуратнее, чтобы не угодить в аварию. Только бы по пути не засел какой-нибудь ГАИшник со своими хитроумными приборами. Спинка сидения Горского всё больше пропитывалась кровью.
— Лёша, Лёша, Лёшенька… — в панике приговаривала Кристина. — Не закрывай глаза, не теряй сознание! Лёша!
— Ты… Не п-переживай так, я с-сильный… — пробормотал он хрипло.
— Знаешь, сколько таких «сильных» под могильными плитами сейчас? Лёшка, не смей закрывать глаза!
Так, что делать, что теперь делать, кому ещё можно позвонить? В милицию? Нет, лишняя огласка не нужна. Службе охраны Горских, вот кому!
— Алло, Ваня, — она почти кричала в трубку, — на нас с Алексеем напали в строящемся пансионате возле Свиридовки. С-слушай меня внимательно. Нет, я не напикую, я в бешенстве, так что просто слушай! Я везу Лёшу в больницу к Валентину Степановичу, он точно поможет. Едь сейчас в пансионат и ребят наших с собой позови, Державин и его охранник ещё там. Я у охранника пистолет забрала и им колесо прострелила. Я не знаю… Сделайте с этими гадами что-нибудь, если не успеют сбежать! И о стороже позаботьтесь.
Не приехав, а, можо сказать, прилетев в клинику, Кристина с облегчением увидела, что возле двери их уже ждут люди в белых халатах и с кроватью-каталкой наперевес. Мужчины ринулись к машине и осторожно переложили будущего пациента с сидения на «ложе», которое подкатила к открытой дверце женская часть персонала, после чего повезли к боковому входу, где были специальные «рельсы» для заезда подобного колёсного «транспорта».
Кристина следовала за ними по пятам, минуя коридор и почти вцепившись в рукав Валентина Степановича.