Не для взрослых. Время читать! Полка вторая
Шрифт:
И родители сказали:
– Иди и запишись в районную детскую библиотеку!
Мы жили в Сокольниках – одном из самых зеленых районов Москвы. Библиотека была на улице Короленко, очень близко и от дома, и от школы.
И вот я стою в очереди – чтобы записаться в библиотеку и тут же взять в абонементе какую-нибудь книжку. Но какую? Ведь у меня нет никакого списка интересных книг – вроде того, который я составляю для вас, рассказывая о тех книжках, которые непременно нужно прочитать.
Передо
– Не дашь посмотреть книжку?
Она протягивает ее мне.
Открываю книжку наугад.
«И тут из темноты чей-то хриплый голос сказал:
– Суок!
…Большое черное существо стояло в клетке, подобно медведю, держась за прутья и прижав к ним голову…
Суок готова была заплакать.
– Наконец-то ты пришла, Суок, – сказало странное существо. – Я знал, что я тебя увижу… Подойди, Суок.
Суок подошла. Страшное лицо смотрело на нее. Конечно, это было не человеческое лицо. Больше всего оно походило на волчью морду. И самое страшное было то, что уши этого волка имели форму человеческих ушей, хотя и покрыты были короткой жесткой шерстью.
– …Ты боишься меня, Суок… Я потерял человеческий облик. Не бойся! Подойди… Ты выросла, похудела. У тебя печальное личико…
Он говорил с трудом…»
Понятно, что я прямо впилась в книжку.
Стала листать ее – и наткнулась на сцену совсем другого рода – как продавец детских шаров был унесен своими шарами в воздух.
«– Ура! Ура! – кричали дети, наблюдая фантастический полет.
Они хлопали в ладоши: во-первых, зрелище было интересно само по себе, а во-вторых, некоторая приятность для детей заключалась в неприятности положения летающего продавца шаров. Дети всегда завидовали этому продавцу. Зависть – дурное чувство. Но что же делать! Воздушные шары – красные, синие, желтые – казались великолепными. Каждому хотелось иметь такой шар. Продавец имел их целую кучу. Но чудес не бывает! Ни одному мальчику, самому послушному, и ни одной девочке, самой внимательной, продавец ни разу в жизни не подарил ни одного шара: ни красного, ни синего, ни желтого.
Теперь судьба наказала его за черствость. Он летел над городом, повиснув на веревочке, к которой были привязаны шары. Высоко в сверкающем небе они походили на волшебную летающую гроздь разноцветного винограда.
– Караул! – кричал продавец, ни на что не надеясь и дрыгая ногами».
И вот продавец влетел во дворец – точнее, прямо в окно дворцовой кухни, в ее кондитерское отделение. «Сладкое головокружительное благоухание ударило ему в нос; жар и духота сперли ему горло…
Продавец со всего размаху сел во что-то мягкое и теплое. Шаров он не выпускал…
Он зажмурил глаза и решил их не раскрывать – ни за что в жизни».
И не удивительно! Мы бы с вами тоже, наверно, так решили.
«Он сидел в царстве шоколада, апельсинов,
– Торт погиб, – сказал младший кондитер сурово и печально.
Потом наступила тишина. Только лопались пузыри на шипящем шоколаде.
– Что будет? – шептал продавец шаров, задыхаясь от страха и до боли сжимая веки. Сердце его прыгало, как копейка в копилке.
– Чепуха! – сказал старший кондитер так же сурово. – В зале съели второе блюдо. Через двадцать минут надо подавать торт. Разноцветные шары и глупая рожа летающего негодяя послужат прекрасным украшением для парадного торта.
И, сказав это, кондитер заорал:
– Давай крем!!
И действительно дали крем.
Что это было!
Три кондитера и двадцать поварят набросились на продавца…
В одну минуту его облепили со всех сторон. Он сидел с закрытыми глазами, он ничего не видел, но зрелище было чудовищное. Его залепили сплошь. Голова, круглая рожа, похожая на чайник, расписанный маргаритками, торчала наружу. Остальное было покрыто белым кремом, имевшим прелестный розоватый оттенок…
– Так, – сказал главный кондитер тоном художника, любующегося собственной картиной.
И потом голос, так же как и в первый раз, сделался свирепым и заорал:
– Цукаты!!
Появились цукаты, всех сортов, всех видов, всех форм: горьковатые, ванильные, кисленькие, треугольные, звездочки, круглые, полумесяцы, розочки. Поварята работали вовсю. Не успел главный кондитер хлопнуть три раза в ладоши, как вся куча крема, весь торт оказался утыкан цукатами.
– Готово, – сказал главный кондитер. – Теперь, пожалуй, нужно сунуть его в печь, чтобы слегка подрумянить.
„В печь? – ужаснулся продавец. – Что? В какую печь? Меня в печь?!“
Тут в кондитерскую вбежал один из слуг».
Что случилось с продавцом шаров дальше – я, конечно, рассказывать не буду, а то вам неинтересно будет читать.
Но расскажу, что случилось со мной – в процессе судорожного листания и чтения отдельных страниц.
Я совершенно влюбилась в эту книжку. Отдала девочке, которая должна была ее сдавать, и начала волноваться – да так, что у меня, кажется, даже пот на лбу выступил. «А вдруг, – думаю, – мне она не достанется?..» А как это может быть – ведь девочка стоит непосредственно передо мной?.. Она сдает, а я прошу записать меня – и дать книжку мне! Никак не получается, чтоб мне она не досталась. И все равно – боюсь, что-то такое произойдет, что помешает мне взять эту замечательную книжку и сегодня же начать ее читать – уже не с середины, а самых первых страниц…
Так я промучилась не меньше получаса – пока дошла до меня очередь. И я сказала строгой библиотекарше дрожащим голосом, что прошу записать меня – и дать мне вот эту самую книгу, которую только что сдала девочка.
И мне ее дали. И я побежала домой читать.
С первых страниц я полюбила доктора Гаспара Арнери.
Он был ученый. (А я, между нами говоря, тоже мечтала стать ученым – женский род для этого слова как-то не очень годился. Мне было тогда десять лет, и я уже выбрала свою судьбу…)