Не должен
Шрифт:
Так же быстро она слезла, поспешно зарываясь под одеяло и отворачиваясь, чем несколько удивила Кейджи. Он привык, что если Сора на него забирается, то прямо так и засыпает. Парень ещё с минуту смотрел злополучные новости, а потом вырубил телик и приглушил свет. Когда же приобнял девушку, та сначала вздрогнула, а потом чуть-чуть отползла, что, несомненно, являлось признаком возникшей откуда-то обиды. Широми честно попытался припомнить, в чём он мог провиниться, но никаких факторов не было. Вздохнул.
— Ну и что случилось? — прямо спросил он.
— Ничего, —
Разумеется, парень в это не поверил.
— Да ну?
Попытался перевернуть Сору к себе лицом, но она упорно не поддавалась. Больше всего раздражало, что он, способный адекватно смотреть на себя и свои действия со стороны, сейчас не понимал причину обиды. Не желая оставлять недоговорённостей, Кейджи пошёл на радикальные меры и навис над Кимурой, физически не давая ей возможности выбраться.
— Чего ты себя так ведёшь? Что успело произойти? — спросил он.
— Ничего, — вновь отозвалась девушка и завозилась, пытаясь сбагрить с себя брюнета, но он крепко её прижимал.
— Ты хотя бы поясни, что я сделал не так, — потребовал Широми.
— Да не в тебе дело! — отрезала та. — Что за привычка всё к себе применять?
Сора ожидала дальнейших распрей, но их не последовало. Возникла небольшая пауза. Кей молчал, выжидательно смотря на неё — он явно не собирался задавать один и тот же вопрос трижды. Тогда Кимура и поняла, что действительно ведёт себя глупо. Она отвела взгляд, отчего парень внутренне напрягся.
— Скажи… Я… не привлекаю тебя физически, да? — очень тихо, почти шёпотом спросила она.
Снова пауза и облегчённый, несколько удивлённый вздох. Потом грудь Кея вдруг затряслась в беззвучном смехе.
— Дурочка. Кто тебе такое сказал? — сразу смекнув, что без посторонней помощи тут не обошлось, почти осуждающе произнёс он.
Сора не успела ответить, поскольку её рот оказался занят другим. Его язык проник меж губами, вовлекая в безумный танец и призывая не произносить лишнего. Как и Широми, она почувствовала облегчение, поспешно виновато отвечая на поцелуй и зарываясь ладонями в волосы. И почему она так легко усомнилась в Кейджи? Такова наша природа — прислушиваться к мнению посторонних, играющих совершенно малую роль людей. Почему-то. Разве эти сороки могут знать Кея лучше, чем она?
Он в самом деле был с Сорой честен. Кимура молодая, а у них ещё достаточный запас времени впереди — зная это, парень никуда не спешил, терпеливо дожидаясь, когда она созреет сама. Со своей же стороны девушка попросту боялась быть инициатором. Вот теперь оказалось, что они оба ходили вокруг да около, и никто не осмеливался преступить черту.
Тем не менее, Сора вздрогнула, почувствовав, как чужая рука скользнула по внутренней стороне бедра. От парня это не укрылось, и он замер.
— Мы никуда не спешим. Я могу остановиться, — прошептал он.
Вместо ответа девушка притянула его поближе к себе. Он будет её первым мужчиной, он первым касается её так, она млеет от его прикосновений. Нет, отступать Кимура не хочет.
— Пожалуйста, продолжай. Прости, — Сора искренне устыдилась своей неопытности и, пускай мимолётного,
Если бы она только знала, как её зелёность нравилась Кейджи. Его губы вновь накрыли её, будто бы с опаской снова напугать, но не в этот раз.
Приходилось поддерживать часть своего веса, локтями и коленями упираясь в упругий матрас, чтобы не раздавить Сору. Ей нравилось ощущать тяжесть чужого, и в то же время самого родного тела, поэтому девушка сильно выгибалась навстречу, даже если становилось трудно дышать. Его каменная, мощная грудь полностью накрыла её, трепетавшую, чуть возбуждённую. Сейчас Сора не боялась. Не боялась быть неверно понятой, не боялась показаться слишком доступной. Ведь Кей — родной Кей — иногда понимает её даже не с полуслова, а с трети мысли. Хотелось раствориться в его могучей, такой полярно другой сущности, и это желание сопровождалось медленно распространяющимся жаром.
Его руки чувственно блуждали по телу, очерчивали контур, одними прикосновениями оставляя приятные ожоги. Нырнул под футболку, коснулся кожи живота и провёл вдоль поясницы. Сора немного приподняла голову и раскрытыми губами коснулись подбородка парня, проходясь по жилистой шее и оставляя влажную дорожку до его сильно выпирающей ключицы, заставляя брюнета звучно выдохнуть. Мгновенно расстегнула лёгкие пуговицы рубашки и кончиком языка неуверенно прошлась по верху груди, легонько задевая кожу зубами. Широми чуть-чуть приподнялся, предоставляя возможность получше изучить его тело и привыкнуть к нему, тогда как Сора уже познавала едва заметно дрожащими пальчиками рельеф живота. Поднялась по рёбрам, задержалась напротив сердца, явственно слыша и чувствуя глубокое участившееся дыхание. Парень нежно прикусил её губу, чтобы потом спуститься к мочке уха.
Кейджи старался не спешить, но долго эту нежную пытку он не смог терпеть. Избавившись от рубашки, брюнет несдержанно, с ловкостью фокусника, скользнул под тонкую ткань майки, заставляя девушку с непривычки выгнуться и захлебнуться вдохом, чувствуя его пальцы на своей груди. Её руки гладили его спину, ощупывая мускулатуру, а потом случайно оцарапали кожу, и Сора замерла в сомнении, всё ли правильно делает.
— Прости.
— Перестань, всё хорошо. Не останавливайся, — нежно прошептал брюнет.
Немного помедлив, он вновь наклонился и максимально близко прижался. Поцеловал, вторгаясь языком в рот и слыша подавляющиеся, несколько удивлённые вздохи с нотками голоса. С осторожностью, присущей лишь действительно любящим людям, он с вожделением сжал грудь в ладони, вызывая новые вздохи, перетекающие в стоны. Кимура даже смущаться не успевала — так новы были эти ощущения, создающие дымку в сознании и выбивающие из-под ног реальность. Только прикосновения мужчины были способны на такое. Она прижала сжатые кулачки к напряжённым лопаткам, вновь нечаянно оцарапывая их и вызывая необузданное, блаженное, почти мазохистское рычание со стороны партнёра. И ощущая помимо привычного накала другое, совершенно иного рода напряжение. Томительное, сладкое, которое хотелось продлевать как можно дольше, чтобы потом утонуть в блаженстве.