Не доверяй демонам!

Севастьянова Екатерина

– Это невозможно. Вы не понимаете, о чем говорите.

– Боюсь, – мужчина неожиданно склонился ко мне, коснулся губами моего уха, – это вы не понимаете того, что с вами происходит.

В нос ударил терпкий запах его духов. М-м, приятный. Сердце забилось в несколько раз быстрее. Тише! Нельзя так волноваться с больным-то сердцем!

Я рвано выдохнула.

– И что же, по-вашему, со мной происходит?

Лукас игриво подмигнул мне и, снова улыбнувшись, сказал невероятную дикость:

– Приходите завтра вечером к отелю «Илай и Брайз». Возьмите с собой только

необходимые вещи. Заранее проститесь с родными и друзьями, вы их больше никогда не увидите. Оставьте телефон и прочие гаджеты дома. Они вам не понадобятся. – Лукас плавно поднялся на ноги. – Я буду ждать вас в девять вечера. Не опаздывайте. Я не люблю, когда опаздывают.

Что? Я в недоумении развела руками. Что за бред он несет?!

– О чем вы вообще говорите? Я вас впервые вижу! Кто вы такой? Откуда знаете, как меня зовут? Хотя стойте! – передумала я. – Неважно! Не отвечайте. Я в любом случае не приду к вам вечером в отель!

Лукас странно на меня посмотрел… с внезапным раздражением и недовольством, сжав пальцы в кулаки, будто хотел кого-то придушить, и есть нехорошее подозрение, что придушить, он хотел именно меня. И взгляд у него стал красноречивый. Уничижительный. Но так продолжалось лишь секунду, затем Лукас снова расслабился и улыбнулся, натянул на лицо притворную маску вежливости. Но меня уже было не обмануть! Он лжет. Его любезность напускная. Он не тот, за кого себя выдает. Хотя откуда мне вообще знать, кто он такой. Может, маньяк? Или садист? Городской сумасшедший?

– Я жду вас завтра ровно в девять вечера, – повторил Лукас, проигнорировав мои слова и вопросы. – На парковке у отеля «Илай и Брайз». Хотите жить? Приходите. Я знаю, как вас исцелить. У меня есть лекарство. – Он засунул руку в карман брюк, вытащил оттуда небольшую прозрачную капсулу с красным порошком внутри и протянул ее мне. – Это одна доза. Первая. Примите ее сегодня перед сном. Никому не рассказывайте. После вам потребуется еще шестнадцать таких же доз для полного выздоровления.

Я взяла капсулу из чистого интереса. В бредни сумасшедшего как-то не верилось. Лучшие врачи мира не смогли мне даже точный диагноз поставить, а тут внезапно какая-то красная грязь в подозрительной капсуле меня чудесным образом исцелит? Ну да, конечно.

– А вдруг там яд. – Я потрясла капсулу. Черт! Да, скорее всего, так и есть. – Может, вы меня отравить хотите?

Лукас не ответил. Я подняла голову, но передо мной уже никого не было. Лукас ушел, а если точнее, то просто испарился. Пуф! Исчез! Я заозиралась по сторонам, но его уже нигде не было видно! Как это возможно? Как он смог уйти так быстро? Да еще и бесшумно? Хм.

Повертев капсулу перед глазами, я убрала ее в пакет и положила в сумку. Позже решу, что с ней делать. Хорошо бы на экспертизу отдать в лабораторию, узнать, чем этот псих травит наивных девушек в парках.

Собрав кисти и краски, я позвонила Маргарет и сказала, что хочу домой. Настроение пропало. Все мои мысли занимала лишь одна фраза: «Я знаю, как вас исцелить». Я застонала. Кто дал этому засранцу право вселять в меня призрачную надежду? Это нечестно! Несправедливо!

Подло.

***

Остаток дня прошел как обычно.

Я вернулась домой на четырех колесах.

Ноги отнялись еще год назад. Я не вставала с инвалидного кресла уже бог знает сколько времени, поэтому «прийти» к отелю не смогла бы даже чисто физически. Маргарет во всем мне помогала – приготовить поесть, переодеться, доехать до парка, до больницы, до дома. Родители наняли сиделку, как только у меня начались серьезные проблемы со здоровьем. Работа не позволяла им проводить со мной двадцать четыре часа в сутки, так что эту обязанность взяла на себя тетушка Маргарет. Добрая и заботливая женщина. Она мне нравилась, но от ее жалостливых взглядов у меня живот временами сводило. Я так и не смогла определить, что хуже – жалость со стороны Маргарет, горькое отчаяние со стороны родителей или отвращение со стороны прохожих.

– Я нашла новую клинику! В Бредслере! Лучшие врачи! Лучшее медицинское оборудование! – увлеченно тараторила мама за ужином, пока мы с отцом уныло ковыряли брокколи. – Я уже отправила им все твои анализы и медицинские карты. На этот раз все получится! Специалисты уверены, что у тебя неизученная ранее разновидность прогерии – преждевременного старения. В Бредслере практикуют экспериментальную методику лечения этого заболевания.

– Электрошоком? – пошутила я.

Просто из всех методик лечения меня разве что электрошоком еще не били. Все прочие методики уже испробовали.

– Не шути так, Элизабет! – возмутилась мать. – В Бредслере смогут тебе помочь!

Нет, не смогут.

– Ты говоришь так про каждую новую клинику, мама.

И что в итоге? Никакого прогресса, одно сплошное разочарование.

– В этой я точно уверена. Тебя готовы принять уже на следующей неделе.

О нет!

– Мама, я…

– Даже слушать не хочу твои возражения!

Я вздохнула, отложила вилку в сторону и серьезно посмотрела на родителей. Отец, как всегда, отвернулся. Лицо дочери его ужасало. Мать встретила мой взгляд воинственно, собираясь до последнего отстаивать свою точку зрения.

– Прости, мама, но я никуда не поеду. Мне жить-то осталось два месяца в лучшем случае. Можно я проведу их дома, как нормальный человек, занимаясь любимыми делами, а не на больничной койке, нашпигованная трубками и катетерами, как праздничная утка яблоками?

– Мы едем! – закричала мама, ее губы затряслись. – Точка!

Я закрыла глаза. Ну все, сейчас начнется. Как же я от этого устала! Невыносимо!

«Я могу вам помочь, Элизабет Фрайн. Исправить то, что с вами случилось. Приходите завтра вечером к отелю «Илай и Брайз». В девять. Не опаздывайте».

Поганец! Паршивый поганец! Зачем он это сказал? Для чего?! Чтобы я постоянно думала о нем и о его словах? Браво! У него это получилось. Я только о нем и думаю весь день!

– Милая, – отец погладил маму по спине, – позволь Элизе самой решать, ладно? Это ее право.

– Билл! Не смей так говорить! – она вскочила из-за стола так резко, что стул с глухим стуком упал на пол. – Мы ее родители! Нельзя сдаваться!

– Мы и не сдавались, до последнего боролись. Но шансов больше нет. Нам же сказали, что эта… болезнь… неизлечима, а ее последствия уже необратимы. Боже, да мы ведь даже не знаем, что эта за болезнь!