Не драконь меня, ведьма!

Гром Мира

– Учитель, расскажите мне. Пожалуйста, расскажите, что было в тот год?

Сэр Маркус засмеялся в усы, а учитель нахмурил брови:

– Подслушивала? – строго спросил он.

Я положительно кивнула.

– Отрабатывала навык прятаться. Не знала, может, вы зверя мне на обучение нового приведете, – попыталась выкрутиться я.

– Подслушивала, – утвердительно повторил учитель. Я слегка покраснела. Ну да, не имела я права подслушивать, но, а что делать? Сразу не вышла, а потом было поздно.

– Что было в тот год, Ник, расскажи, поделись со мной,– не как у учителя, а как у друга спросила я, присаживаясь в кресло.

– Николос, я тебя жду в академии. Решайся! – сказал гость, – а у меня еще дела. До встречи, Ксана.

И он ушел. Растворился телепортом. А я тут же получила подзатыльник от учителя:

– Только не говори

мне, что тебя не учили, что не подслушивать не хорошо! – сказал он.

– Учили, – тихо ответила я, – но выйти мне любопытство не позволило.

– Ох, ты ж, дитё переросшее! – вздохнул учитель, – ладно, слушай. Но расскажу коротко, – я положительно кивнула, и он заговорил, – мне было двадцать три, почти как тебе сейчас. В мой родной город пришла чума. Люди умирали один за другим. Болезнь забрала моих стариков, мою… – он запнулся, сглотнул, но продолжил, – мою любимую, беременную жену, мою трёхлетнюю дочь… – только теперь я поняла, почему он один, он все еще их любит, он так и не смог заменить их кем-то, не пустил никого в сердце. Его глаза блестели, он детально помнил те дни, но продолжил говорить, – народ ходил в храм, усиленно молился, но Бог не слышал их молитв. Потом пришли военные, оцепили город. Начался голод. Орденцы люто били челом, молили о спасении, жрали подношения, но болезнь не отступала. А в один день, когда надежды уже не осталось, в город пришел дедок, лет так под семьдесят. Никто из ста двадцати семи выживших не знал, как он прошел мимо оцепления, но он принес с собой три бидона молока, он наливал по кружке каждому, кто осмелился подойти, и выдавал по большому пирожку. Я как сейчас помню вкус того молока: терпкое, слегка обжигающее рот, дающее жизнь. Я попросил у него еще налить, чтоб напоить лежачих, но он пошел со мной и каждому влил по две чашки. А наутро все, даже тяжелобольные повставали с постелей и собрались на площади. Он стоял на бочке и рассказывал. Он говорил о том, что не надо ждать, когда не останется надежды, нужно искать спасения не в вере, а в магии. Вера дает лишь надежду на спасение, а магия реальна. Маги всегда помогут, стоит лишь обратиться, а не смиренно ждать смерти. Один из выживших орденцев тогда закричал, что он несет ересь и что его нужно убить. Он резким движением вонзил копье в сердце старика. И никто не помешал, никто не пожелал заступиться. Я кинулся к целителю, протолкался сквозь два редких ряда народа, что-то говорил, пытался докричаться, чтоб и ему принесли молока, надеялся, что оно поможет, но ни один не откликнулся, ни один из спасенных им же не подошел, не попытался помочь. Тогда я вспомнил, как однажды проезжал мимо академии, вспомнил ее внушительные ворота, и всей душой пожелал оказаться с ним там. И у меня получилось. Дальше все было просто, ему помогли, это был учитель по травоведению. Он узнал, что в одном из городов вспыхнула чума и, наварив зелья, пришел туда, чтобы помочь. Он помог, а его чуть не убили. Тогда я разочаровался в людях, познал всю глубину их неблагодарности. Ну а директор предложил мне учиться, пообещал, что из меня выйдет толк. Толк вышел, а дурь осталась! – он улыбнулся, ласково потрепал меня по волосам, украдкой сморгнув навернувшиеся слезы, притянул и по-отцовски прижал к себе, – не реви, дочка, все хорошо. Я это пережил. Давно пережил…

– Я тебе не верю, – сквозь слезы сказала я, – тебе все еще больно. Прости, прости меня. Я не должна была просить тебя рассказывать об этом.

– Все хорошо, не переживай. Пойдем лучше поедим рагу, будь оно ненастно! – он улыбнулся и потянул меня на кухню.

Рагу и яичница были нашими коронными блюдами. Готовить особо было некогда, поэтому варили то, что быстро. Но смотреть уже на свой «фастфуд» не могли…

13

Как же я привыкла к учителю. Он мне, бродячей, отца заменил. Да, сейчас я наконец-то осознала. Я полюбила этого мага. Полюбила, как дочь любит отца. И это навсегда останется со мной…

Когда обед был почти доеден, я спросила у наставника:

– Ник, ты пойдешь учить в академию?

– Конечно, пойду, Ксан, ну разве я могу отказать.

– Ты пытался, – улыбнулась я.

– Пытался, но я четко понимаю, что у них нет вариантов, иначе ко мне бы не пришли. Сегодня собираемся, ночуем дома, а завтра с рассветом отправимся в академию.

Мы молча доели и задумчивые пошли собираться.

Пока я укладывала вещи, вспоминала, что знаю об академии. Огромный

замок, неизвестно когда и кем отданный на благо науки, расположился на высоком холме, число студентов насчитывала порядка полутора тысяч. В центральном зале пол расписан рунами – Круг телепортации, призванный облегчать переход между двумя точками. Например, быстро переместиться на рынок за картошечкой и не потерять энергии, с помощью которой маги способны творить волшбу. В подвалах сокрыты несметные сокровища, а в одном крыле вообще расположен целый бестиарий с дикими существами, редко встречающимися в естественной среде.

Директором сейчас была госпожа Злова. Вроде бы как фамилию свою она носила абсолютно незаслуженно. «Строгая, деловая, не особо красивая, но воистину мудрая и веселая женщина. Для друзей просто Мари, для знакомых Марианна, для студентов Марианна Павловна (за глаза ПаДловна). Много лет назад сам святой Мик привел эту девочку из техно-отражения. Девочка выросла, выучилась и заняла почетное место директора. Думаю, сам Мик гордился бы ей, посмотрев какой она стала. Воинственная амазонка, словно львица, защищающая свою академию и тех, кто находится под ее опекой, никогда не отказывающая в помощи и невероятно преданная своему делу» – именно так охарактеризовал ее Ник. А еще он обещал, что мы непременно подружимся…

14

С рассветом меня кое-как подняли. Ну не совсем кое-как… Ник, зараза такая, плеснул мне в лицо колодезной водицы. Вы пробовали воду из родника или колодца? Так вот если кто не знает – она всегда ледяная до жути!

– Идем, пора в академию, – ехидно улыбаясь, сказал наставник.

– Убью! – зарычала я, но встать и догнать не успела: Пушок вскочил на меня и в три морды начал облизывать лицо. А наставник очень быстро выскочил из моей комнаты. А когда я таки добежала до него, он уже стоял сосредоточенный и сноровисто сматывал какой-то свиток.

– Доброе утро, Ксана, – сказал Ник, – нам пора бы отправляться. Мне надо успеть хоть немного вещи разобрать перед первым уроком.

– Доброе, – сердито фыркнула я, – Но я тебе такого подъема не забуду…

За пять минут я умылась, переоделась и впихнула в себя порцию яичницы с беконом.

Двадцать четыре больших сундука с «самыми нужными!» книгами учителя, горкой лежали посреди гостиной.

– А как мы все это потащим? – поинтересовалась я.

– Как-как? – учитель улыбнулся и взмахнул руками: вся эта куча превратилась в маленький шарик, лежащий на его ладони.

– Ух ты! – не удержалась я от восторженного восклицания, а наставник привычно захихикал с моей реакции.

– Так, если готова, можем отправляться! – скомандовал Ник. Не пойми, как в окно впрыгнул наш, едва выставленный за дверь, цербер и закрутился у ног, – а ты куда собрался, Пушок?! Дом кто будет охранять?! – попытался пристыдить пса учитель, но зверюга так жалобно заскулил, что Николос нахмурился, но все же сдался под моим не менее жалобным взглядом, – ладно, забирай. Но учти, замучают его студенты!

Пес, получив одобрение радостно запрыгал. А учитель открыл окно телепорта. Ох и красивое оно у него было: зеркало, нежного голубого цвета, к краям переливалось всеми оттенками синего. Можно сравнить с тем, как играет цветами капля бензина в воде. А когда через него проходишь, чувствуешь, словно тебя омывает теплая морская волна.

Я взяла Пушка за ошейник, и мы прошли в академию. Я снова восхищённо ахнула. Можно тысячу раз услышать, но все же стоит хотя бы один раз увидеть… Колоссальное здание. Колонны в два моих роста украшены прекрасной лепниной. Мозаика с разнообразными существами на стенах. Некоторых я узнавала, некоторых нет. Минут пять мы шли по пустынным арочным коридорам в учительское крыло. Там нам попался единственный живой. Сэр Маркус шел на встречу, вертя в руках какой-то артефакт.

– Доброе утро, друзья. Ник, рад, что ты все же решился, – поприветствовал он нас.

– Доброе. Марк, что-то случилось? – спросил наставник.

– Ночью посыпали сообщения об инициализации новых волшебников. Пришлось хорошо поработать. У нас двадцать четыре новых студента. И еще шестерых мы не успели спасти.

Мы все печально вздохнули.

– Я могу чем-то помочь? – сама не знаю почему, спросила я.

– Можете, – устало улыбнулся он,– вот, – зам директора, он же Марк, протянул мне свиток, я вопросительно приподняла бровь, – это карта, с навигатором. Так ты быстрее научишься ориентироваться по территории академии, – пояснил он.