Не его дочь

Даль Валерия

Я махнула рукой, и вот – как-то стараемся уживаться. Правда, кажется, что стараюсь только я. Муж не видит многого, ну, или делает вид, хотя, когда ему, если он уходит с петухами, а возвращается затемно.

Раиса Васильевна отпускать свою подругу не собирается, судя по всему. Ладно, настаивать не буду, все равно рано или поздно Марина Сергеевна поедет домой.

Мы с Алисой смотрим мультики, я приношу ей ужин в гостиную, не обращая внимания на удивительно притихших при моем появлении женщин. Потом мы с дочкой поднимаемся наверх, и она сразу

же несётся в ванную. Любит воду. Надо будет попозже в садике записать ее в бассейн.

Бусинка моя уже и засыпает, прижимая к себе любимого зайца, а я спускаюсь, слыша голоса. Уже и муж вернулся, значит, сейчас Марина Сергеевна начнет собираться. Отлично, пришла пора поговорить втроём. Главное, чтобы без концерта с приступами в исполнении свекрови.

Сейчас надо, чтобы меня все услышали, потому что давить на ребенка я не позволю.

Глава 2

– Я, наверное, пойду, – как я и предполагала, говорит Марина Сергеевна, заметив меня в арочном проёме.

– Созвонимся, Мариночка, – щебечет свекровь, провожая свою подругу. – Надо Колю покормить, а то Злата же ничего, как обычно, не приготовила.

Я молчу. Вот сколько всего слышала о токсичных свекровях, думала, что преувеличено. Оказалось, и такое бывает. Прямо анекдот.

Пока Раиса Васильевна провожает поддакивающую ей подругу, я достаю поздний ужин и раскладываю по тарелкам. Сама ещё ничего не ела, хотя не факт, что в горло хоть кусок полезет.

Свекровь возвращается в тот момент, когда я ставлю тарелку на стол, а Коля, по привычке повесив пиджак на спинку стула, берет вилку.

– Злата, ты хотела поговорить, – почти вплывает обратно Раиса Васильевна. – Что опять не так?

Коля пока на нас не обращает внимания. Нехотя ест, едва ли не засыпая за столом.

И это у меня что-то не так? Тем более опять? Внутри закипает протест, который я не могу выразить словами. Это невыносимое ощущение, когда понимаешь, но никак не можешь с этим бороться.

– Раиса Васильевна, – пытаюсь достучаться до свекрови, – вы живёте с нами, будьте любезны, немного думайте, что говорите при ребенке.

– Так, – Коля поднимается и упирает руки в стол, – если у вас опять какие-то разногласия, то в этих бабских склоках я не хочу участвовать.

Вот и поговорили. Раиса Васильевна победно улыбается, наверняка думая, что я собираюсь отступить как обычно, но не тут-то было.

Когда дом, который я обустраивала, который мне казался моей крепостью, стал из меня высасывать все жизненные силы? Я уже понимаю, что сама здесь не хочу находиться, и мой ребенок не хочет сюда возвращаться. Пусть Алиса не может пока выразить свою позицию, но я вижу, как она потухает, едва переступает порог.

А вот выражение мужа «бабские склоки» очень даже режет слух.

– Коленька, – продолжает Раиса Васильевна, – а знаешь, что твоя жена сегодня с каким-то мужчиной, – пренебрежительно бросает, – в отеле была.

– Злата? – не очень и с удивлением

спрашивает муж.

– Ты же знаешь, что иногда мне приходится смотреть номера для новобрачных, – я как будто оправдываюсь за свою работу.

– Коля! – свекровь хватается за грудь и начинает оседать на пол.

Я молча беру телефон мужа и замечаю, что он поставил пароль.

– Дай сюда! – выхватывает он гаджет у меня из рук, я даже не успеваю ничего спросить. – Алло! – говорит уже в трубку. – Женщина, пятьдесят шесть лет, подозрение на инфаркт.

Вот и поговорили. Я даже не двигаюсь с места. Да Раиса Васильевна выглядит здоровее меня, несмотря на возраст и разыгрываемый спектакль.

Коля действует слаженно и правильно, будто проснувшись. Вызвал скорую, присел на колени рядом с матерью и смотрит на меня теперь так, будто я виновата во всем.

Я же молча убираю его тарелку, сгребаю остатки ужина в мусорное ведро. Тоже делаю всё молча и на автопилоте.

– Цвет лица здоровый, да и хватается не там, – замечаю я, услышав сирены за окном. – Раиса Васильевна, у меня отец врач, если вы не забыли.

– Ой, – выдает свекровь.

– Злата, но не ты же! – рычит на меня муж.

Иду открывать, чтобы впустить бригаду. Как я предполагала, показатели, которые первым делом снимают у свекрови, оказываются в норме. Но она вытирает набегающие слезы и просит:

– Мальчики, – шепчет едва ли не умирающим голосом, – заберите меня.

Мне кажется, что этот фарс переходит уже все границы, но Коля тоже подключается. Ухожу в гостиную, чтобы не слышать, о чем он говорит с работниками скорой, но вскоре голоса стихают. Шаги мужа не предвещают ничего хорошего, и я даже внутренне напрягаюсь. Странно так – распознавать настроение по походке.

– Злата! Какого черта? – вопрос, кажется, оглушает и отдается эхом от стен.

– Не кричи, – прошу я. – Не забывай, что в этом доме ребенок, разбудишь.

– То есть ты собралась Алисой прикрываться? – муж рывком поднимает меня с дивана, схватив за запястье, и почти впечатывает в стену.

– Я, в отличие от твоей матери, – стараюсь сохранять спокойствие, – ничем и никем не прикрываюсь, – говорю, глядя в глаза мужу и понимая, что все бесполезно.

Сейчас он меня не слышит. Кажется, сейчас даже… Удар его кулака приходится на стену рядом с моей головой. Я зажмуриваюсь, ведь мне казалось, что он действительно меня ударит.

– Злата, – слышу свое имя и ощущаю дыхание на лице, – я же просил. По-человечески просил. В итоге мать обвиняет тебя черт пойми в чем, я стараюсь не встревать, зная, что вы друг друга недолюбливаете, верю тебе…

– Веришь? – не понимаю я. – Ты мне веришь? А разве ты не должен мне просто доверять?

Толкаю мужа в грудь, понимая, что, как бы ни хотела оставаться спокойной, закипаю.

– Злата, не цепляйся к словам, – опять повышает голос Коля.

– Мамочка, вы ругаетесь? – тихий сонный голос дочери не даёт мне ответить мужу.