Не (его) игрушка
Шрифт:
Приподнимаюсь на локтях, хочу если уж не встать, то хотя бы сесть. Но мне и этого не позволяют!
— Габриель Вахтангович! — в ту же секунду подлетает медсестра. — У вас исключительно постельный режим! Никакой физической нагрузки! — строгим голосом обращается ко мне. Ее тон не терпит возражений, однако меня это не останавливает.
— Я чувствую себя вполне нормально. Я не калека, чтобы лежать! — рычу на неё. Снимаю с себя надоевшую до невозможности серую прищепку.
— Оденьте немедленно! — вспыхивает девушка. —
Она говорит с таким остервенением, что я понимаю, ведь сделает. И тогда снова попаду в забытье. Снова буду валяться как овощ и тупым взглядом смотреть в потолок.
Ну уж нет! Спасибо, но подобного счастья мне не нужно!
Приходится подчиниться.
Возвращаюсь в лежачее положение, снова становится трудно дышать. Одышка, чтоб ее!
Видимо, я себя загнал. Раз уж даже посидеть пять минут не в состоянии! О чем вообще может идти речь?!
— Дайте мне телефон, пожалуйста, — прошу упрямую девушку. Мне нужно позвонить. Насте. Она, наверное, места себе не находит! Птичка совсем потеряла меня.
— Вы в реанимации! Какие телефоны?! — вспыхивает.
— Но мне нужно позвонить! — рычу на неё. Получаю лишь строгий взгляд в ответ. Видимо, с грозным голосом вышло не очень.
— Габриель Вахтангович, вот то, что вам действительно нужно, так это поправиться! — смотрит мне прямо в глаза, словно убеждает. — Остальное подождёт!
Молчу. Внутри все кипит от злости и негодования. Какого хрена?!! Я генеральный директор, собственник бизнеса, влиятельный и могущественный человек! И не могу сделать даже один гребанный звонок из долбанной реанимации?!!
Что за херня происходит вообще?!!
— Мне. Нужно. Позвонить! — требую.
— Поймите же вы! — говорит уже более спокойно, но все так же эмоционально, активно разводит руками. — Мы едва смогли стабилизировать ваше состояние. У вас слабое сердце! Дайте нам хотя бы закрепить полученный результат! — вспыхивает.
Вижу по девушке, что со мной всё не так радужно, как думалось. Неужели и правда, я так сильно попал?..
— Насколько все серьезно? — решаю уточнить у нее.
— Очень, — тут же отвечает. Мда…
— Но я же здоровый молодой мужик! — не понимаю…
— Который перестал беречь себя и заработал проблемы с сердцем, — парирует будничным тоном. — У нас такие появляются пару раз в неделю. Сильные и стойкие. Потом еле успеваем с того света вытащить!
Девушка проверяет показатели на мониторах, что-то записывает в специальный блокнот, устанавливает скорость на капельнице. Что-то вводит к нее.
У меня в голове тут же становится мутно.
— Что это? — упрашиваю, начинаю бороться с сонливостью.
— Лекарство, — произносит по-прежнему строго. — Вам нужно поспать.
Лежать и не иметь возможности двигаться просто невыносимо!
Я не в состоянии сесть. Встать. Походить по палате! Медсестры крайне строго за этим следят.
Спасибо, что больше не дают успокоительное! Так хоть могу находиться в здравом уме.
Я потерял счёт времени, не понимаю сколько дней уже здесь провел. Единственное, что могу отличить, так это время суток. Темно ночью и светло днём. Здесь не закрывают на ночь окна, поэтому утром всегда светло.
Лежу. Смотрю в белый потолок. Так и хочется плюнуть в него!
Но вместо этого раз за разом веду взглядом по замысловатому узору из микроскопических трещин, пытаюсь унять беспокойство, царящее в центре груди.
Внутри все аж зудит. Прошли уже сутки, а я Насте так и не позвонил.
Маленькая моя птичка… Сидит, переживает. Думает, куда я пропал.
Мне нужен гребанный телефон! Всего лишь пара звонков! Две минуты! А эти медсестры…
Зла на них нет!
— Как вы себя чувствуете? — в бокс заходит невысокого роста мужчина. На вид ему лет сорок, в очках.
Смотрит на показатели мониторов, сверяет с данными записанными в блокноте. На лице профессиональная маска. Ничего не прочитать!
— Габриель Вахтангович, вы молодец. Ваше состояние улучшается, — обращается с улыбкой ко мне. — Если все так пойдет и дальше, то завтра мы переведем вас в палату.
— Отлично! Я именно этого и жду! — не скрываю своей радости.
Наконец-то меня выпустят из заточения!
А в палате… Там смогу с Настенькой не только поговорить, но и увидеться! Только вот прежде всего я обязан обеспечить безопасность. Даже перевезти на свою квартиру смогу! Там ее точно никто никогда не найдет!
Если отец узнает, что Настя беременна…
У меня мороз пробегает по позвоночнику. Нужно срочно выбираться отсюда!
— Тогда лежите, отдыхайте и набирайтесь сил, — говорит врач, собирается покинуть мой бокс.
— Я должен сделать несколько важных звонков, — заявляю ему. Упрямо сжимаю кулаки. — Сегодня!
Он должен понять, что такие люди, как я, не могут валяться без связи!
Мне нужен доступ к сотовому!
Врач смотрит на меня, затем на мониторы, возвращает свое внимание мне.
— Ладно, — произносит настороженно. — Но учтите! Никакого волнения! Мы еле с того света вас вытащили!
— Я согласен! — киваю. — Волноваться не буду!
— Эх, — машет рукой, выходит из бокса. — Машенька, принеси Артаманову его сотовый. Он в отделении в сейфе лежит, — говорит невысокой миниатюрной медсестре.
— Хорошо, — кивает девушка. Но вместо выхода из реанимации идёт в другую сторону.
Так и хочется крикнуть: "Куда?!". Но я молча слежу за ней глазами.
Скоро принесут сотовый и я уже, наконец, смогу поговорить с Настенькой. Успокоить ее.