(не) его невеста
Шрифт:
— И что вы хотите, чтобы я сделала?
Леонид допил свой бурбон и поставил пустой бокал на стол. Мой взгляд неотрывно скользил по его длинным пальцам, которыми он явно умел мастерски пользоваться. Часть меня захотела увидеть его игру на фортепиано. А я прекрасно знала, что Леонид мастерки играл.
Я знала о нём всё.
— Не могли ли бы вы этой кучке, — Леонид запнулся, попытавшись подобрать нейтральное слово, — идиотов пригрозить? В аккуратной форме, конечно. Им не стоит трогать мою дочь. А если они не поймут и передадут
Я сверкнула широкой улыбкой.
— Конечно. Я всё сделаю чисто.
— Я же могу надеяться, что это не займет много времени?
— Обижаете.
Леонид рассмеялся:
— Иногда я забываю о том, что вас бояться не зря.
Мне хотелось выругаться, потому что я не любила слышать о страхе с уст мужчин, которые мне были интересны. Пусть и не на физическом уровне, а на чисто “расчетном”, но я всё равно оставалась девушкой. И большую часть времени мне хотелось быть привлекательной и сексуальной для таких холеных красавцев.
Но я бы никогда и низачто не отказалась бы от своей репутации.
— Меня лучше уважать и любить, — подмигнув, заметила я.
Уголки губ Леонида изогнулись в намеке на улыбке. Подперев голову кулаком, он внимательно скользил взглядом по мне. Я совсем ничего не чувствовала и это удручало. Но мне льстило его внимание.
— И у меня ещё одна просьба, Ада.
— Да, конечно.
Я наклонилась, чтобы аккуратно взять чашку с чаем. Мне едва ли удалось пригубить противный вкус, как Леонид сказал:
— Сходите со мной на свидание.
2. Кирилл
— С тех пор, как ты стал женатым мужчиной, ты дико скучен, Яр, — закатил я глаза, залпом опустошая свой бокал. Серебрянцев одарил меня мрачным, раздраженным взглядом.
— Если я приду пьяный домой, меня убьют.
— Жена? — ухмыльнулся я. — Ну, так покажи, кто в доме хозяин!
— Тесть. И мы прекрасно знаем, кто в этом доме хозяин на самом деле, — закатил глаза Ярослав.
Я только скривился. Отношения Серебрянцева с его семейством никакой логике не поддавались. Мне иногда казалось, что у него не тесть, а всесильный бог и царь, который может щелчком пальцев решить любую проблему.
И щелчком же пальцев эту проблему создать.
Но вместо того, чтобы комментировать то, что Серебрянцев бросил пить, забыл даже о случайных сигаретах и упорно делал вид, что в его жизни никогда не было ни бойцовских клубов, ни пьянок, ни развеселых вечеров в дружеской компании, я только сделал ещё один глоток крепкого виски. Плевать на Яра. Пусть строит свою жизнь, как прежде, даже если старательно одомашнивается.
— Не хочешь вернуться к концертной деятельности? — поинтересовался я, осушив очередной бокал и плеснув себе ещё. — Адреналин
— Можно подумать, тебе этого надо, — хмыкнул Яр. — Тебе больше хочется, чтобы твои выходки вновь заинтересовали Аду.
— У нас пауза, а не финал.
— Ещё несколько месяцев, и будет таки финал.
Я скривился. Диски раскупались, фанатки все ещё подскакивали на улице, за каждым нашим шагом следили в надежде, что громкое возвращение вот-вот состоится. Серебрянцев, кажется, думал только о том, как бы это расширить своё семейство ещё на одного человека — на ребенка.
Какие там песенки! Его вдохновение было успешно сунуто в одно место, а я даже это самое место вслух помянуть не мог — потому что мы ж перевоспитываемся.
— А ты все так же шатаешься по клубам?
— Не твое дело, — огрызнулся я.
— Я просто…
— Не твое собачье дело, — я бросил на Серебрянцева раздраженный взгляд. — Это моя жизнь. Вы ж все решили заниматься личными делами, почему я не могу заняться своими? Ты будешь пить?
— Не буду, — холодно ответил Серебрянцев.
— Ну и чудесно.
Я схватил бутылку и сделал несколько больших глотков с горла. Ярослав неодобрительно скривился, но опять изволил оставить этот вопрос без комментариев. Я только хмыкнул — надо же, какой страшно прилежный! Нет чтобы послать меня к черту или врезать, нет, будет просто наблюдать, выражая свое сожаление.
Сделав слишком большой глоток, я едва не поперхнулся. В ответ заныли ребра, вспоминая мне незлым тихим вчерашний бой. Я скривился, но, поймав на себе пристальный взгляд Серебрянцева, выпрямился.
Не хватало только, чтобы он опять начинал лечить мои мозги. Считает, что если в его жизни все так просто исправляется, то и в моей тоже?
— Слушай, — протянул Яр, — ну у тебя же депрессия налицо.
— Диагнозы будешь ставить дома, — огрызнулся я. — А меня оставь в покое, а? Депрессиями я не страдаю.
— Я просто хочу тебе помочь.
— Мне не нужна помощь, — ухмыльнулся я. — Я отлично себя чувствую.
— Хороший психолог…
— Раньше ты считал, что от этого помогает хорошая бутылка водки.
Серебрянцев скривился.
На самом деле, из нас троих, участников группы, единственным любителем впадать в затяжные депрессии был именно Яр. Потом он пил, не спал, не жрал и отлично проводил время, рыдая над песнями. Супер! Круче некуда! Я терпеть не мог эти его состояния и частенько желал врезать посильнее, но Матвей, эта фея-спасительница, бегал вокруг Яра, подтирал ему сопли и свято верил, что лечится это иначе.
На более радикальные действия Матвей не был способен. Я — не считал нужным. Зато когда Яр женился, все его депрессии оказались под строгим контролем. Стоило ему только один раз в очередной раз впасть в такое состояние, как Инга, его жена, разве что пинками не отправила его к психотерапевту.