Не герой. Том 1
Шрифт:
— Интересно, насколько это сложнее чем утренние тренировки? — задумался Сэм. — Помню, тренер гонял нас так, что мы потом неделю встать не могли. Особенно трудно было перед играми, когда мы бегали по полю, стараясь не обращать внимания на дождь, снег, и остальное…
— Я нихрена не спортсмен, так что думаю, для меня эти три дня — что две недели тренировки подряд, — хмыкнул я, и почесал щетину… Какую к черту щетину?! Проведя рукой по лицу, я и в самом деле почувствовал волосы на лице, которых там никогда не было. Да уж, похоже эти три дня закалили меня похлеще, чем все, что произошло со мной
— У меня была девушка, но она никогда такого не просила. Не, я конечно, пару раз нес ее на руках, и катал на плечах, но это было всего несколько минут, и на пляже, на ее день рождения.
— Просто… Сэм, никогда не женись по пьяни, понял? — улыбнулся Саня.
— В смысле по пьяни?!
— В прямом, — вздохнул я, и взглянув в сторону хижины, увидел, что дверь распахнулась, и на ее пороге стоит Джейн. Она еще не собрала свои волосы в хвост, и они развивались на легком ветру, как и полы ее ночнушки… — Но знаете пацаны, я точно об этом не жалею!
Весь этот день мы провели в пути, как и предыдущие, однако теперь мне было легче — во-первых, я никого не тащил на плечах, а во-вторых, сегодня было прохладнее, и более пасмурнее, хотя никто из нас не оделся теплее, разве что Саня и Сэм надели футболки.
Судя по карте, которую я проверил во время ужина, до ближайшей деревни, нам оставалось всего несколько часов, которые можно было пройти и в темноте, но рисковать не хотелось. Устраиваясь поудобнее на печке, я думал о том, что первым делом, нужно будет купить для Избушки хорошей мебели, ну и конечно, зарегистрировать ее где-нибудь, если такое нужно по правилам королевства… Не хотелось бы, на время нашего путешествия, расставаться с этим уютным домиком, да и думаю, что даже если мне суждено поселиться в замке, это будет то место, где я буду отдыхать от жен. Не факт, что это случится, но все же…
Деревня Хабутки не была какой-то особенной. Множество деревянных домов, таверна для путников, небольшая гостиница, в которой было всего несколько комнат, кузница, и возвышающееся на холме, жилище старосты. Через большую часть деревни, протекала речушка, которая была ответвлением реки Дуволь, и даже не имела какого-то названия. Просто речушка, и все. Можно еще было добавить, что в этой деревне была небольшая казарма, ведь по законам королевства, каждая деревня должна охраняться, ну и в принципе — это все.
Когда наша группа, вместе с пассажиром Сэмом, появилась на горизонте, на нас сразу обратили взгляд все жители. Само собой, не каждый день в твою родную деревеньку входит хижина на больших куриных ногах, на пороге которой сидят небритый парень (я) и эльфийка, которая читает книгу.
— Умеем мы по-тихому войти в деревни, не привлекая внимания, — засмеялась Ивлена, спустившись с печки, и нацепляя на пояс ножны с кинжалами.
— Мы ни от кого не бежим, от власти не скрываемся, так что почему бы не повыделываться, а? Разве, искатели приключений не ищут себе славу? Или их только золото волнует?
— Не могу не согласиться.
— Так в чем проблема? Не все же мне слышать про себя, какой я дикарь и маньяк-насильник! Надо хоть и что-то более… крутое!
— Ну да, это так круто — въехать в деревню на пороге ходячей
— Ив, блин!
Я фыркнул, и поднявшись с порога, снял с крючка пальто, и накинув его, спрыгнул с хижины. Мы остановились у гостиницы, на скамейке перед которой сидел тощий старик, и курил трубку, с удивлением глядя на нашу хижину.
Когда Саня и Сэм сняли себе по комнате, и спросили у владельца разрешение на то, чтобы поместить Избушку на задний двор, мы загнали повозку в конюшню при гостинице, я отвел свою хижину на ее парковку (хех!), и мы все решили разойтись по своим делам. Ивлена первым делом побежала в деревенскую лавку, прихватив с собой Джейн, а мы вчетвером, причем Лиф как обычно, схватилась за мою руку, включив режим «скромность», отправились в таверну за припасами. Ну и выпить хотелось, особенно кофейку с какой-нибудь булочкой, эх…
— А чего она так делает? — тихо спросил Сэм, глядя на Лиф, которая испуганно прижималась ко мне, привлекая лишнее внимания.
— О, не обращай внимания! Просто все мои жены со странностями! — улыбнулся я. Объяснять что-то временному попутчику я не собирался. Смысл? Как бы не было ему обидно, нам придется распрощаться, как только мы сядем на корабль до Лунь, и вряд ли мы когда-нибудь еще встретимся. Хотя, некоторые моменты, я все же рассказал Сэму, пусть и немного приукрасив или же переделав. Например, про свой суицид и про самый слабый класс я не соврал, так же как и про то, что меня называют Дикарь, из-за того, что за мной постоянно ходит эльфийка, и прошли слухи о том, что она моя рабыня и я делаю с ней непристойности, заставляя ее страдать и мучиться. Немного приукрасил убийство Ургобора, приукрасил спасение леди Грейс. Собственно, и все!
Сэм тоже рассказал нам свою историю, когда мы убедили его в том, что о нашем попадании в этот мир, знают и мои жены, на которых он косо смотрел. В начале скажу, что когда он умер, ему было всего пятнадцать, а значит сейчас он тоже в таком возрасте. И говорю я это не просто так, ведь парень был выше меня, сантиметров на десять, мускулистей меня, и вообще он был спортсменом, который играл в школе в регби. И жил он, ясное дело в Нью-Йорке, в районе Бронкс, как я и предположил, увидев его футболку. Жил он с отцом и мелкой сестрой, в небольшом частном доме. Отец был копом, и довольно хорошим человеком, судя по словам Сэма, а с сестрой они не особо ладили. И умер, наш американский друг, в 1998 году, возвращаясь домой из школы вечером. Он ехал на велике, и не успел свернуть в сторону, когда в него влетел алкаш на стареньком фургоне. Алкаш тоже, кстати, скончался, но уже в больнице, через несколько дней, тогда как Самюэль погиб на месте. Вот и вся история.
Пока мы с Саней закупались припасами, в виде нескольких мешков муки, подсолнечного масла, соли, и еще много чего, для того, чтобы можно было самим печь хлеб и пироги, ведь у нас появилась печка, Сэм что-то спрашивал Лиф, но эльфийка не очень доверяла нашему новому другу и жалобно смотрела на меня, не зная что отвечать. А спрашивал он ее, как я мог слышать, о ее родном мире, о прокачке, о том, как она умерла, и почему, как только мы оказались в деревне, она стала вести себя очень испуганно и скромно.