Не говори маме
Шрифт:
Вы знаете почему.
Большая часть общества будет говорить, что жертва сама виновата.
Сообщники:
1. Родители.
Не обсуждали с дочерью, что у мужчин по отношению к девушкам могут быть плохие намерения, не научили быть бдительной. Такие темы редко поднимают в семьях.
2.
Сначала они, как сотрудники полиции, внушили сестре мысль о неприкасаемости. Потом убедили ее в том, что лучший выход – взять деньги. Уверяли, что преступники все равно откупятся, а она не добьется никакой справедливости.
3. Жених.
Бросил девушку, тем самым подтвердив, что считает ее виновной в изнасиловании. Не заботился о ней – не встречал после работы в темное время суток.
4. Работодатель.
У него работают женщины, смена длится до поздней ночи, но он не предусмотрел развозку. То есть его вообще не интересует безопасность сотрудников.
Разрушена личная жизнь. ПТСР. Девушка боялась повторного насилия, позора и осуждения со стороны родственников, знакомых, друзей, общества.
Что нужно делать, чтобы с вами или вашим ребенком такого не произошло:
• Рассказывать о существовании насилия, с детства учить бдительности. Объяснять, что находиться в ночное время на улице опасно.
• Если вы вынуждены работать ночью, организуйте себе сопровождение или попросите работодателя о развозке. Скиньтесь с коллегами на безопасное такси. Попросите родственника – отца, мужа, брата – встречать вас с работы.
• Продумайте свой протокол безопасности.
Глава 4
Папин друг
Д. 30 лет. Выпускник зарубежного университета. Добрый, порядочный, тактичный, воспитанный мужчина.
«Мои родители – успешные предприниматели. Я рос в защитном коконе. Частный детский сад, частная школа, водитель, хорошее окружение.
Родители давали мне все самое лучшее. При этом были строгими, но справедливыми в воспитании, не баловали, требовали отличной учебы. Я ценил их вклад, ответственно учился.
Это случилось когда мне было семь лет. Знаете, Юля, это произошло в нашей квартире, которую я считал безопасной. Раз в неделю к отцу приходил друг – по делам, и так просто, пообщаться.
Раньше он заходил
Видеокамеры в моей спальне не было: в какой-то момент папа решил, что я уже подрос, и убрал ее. В тот вечер папин друг закрыл дверь и сказал, что пришло время познакомиться с игрой для больших мальчиков. И тихо предупредил: «Скажешь родителям – вся твоя семья умрет».
Я едва дышал от страха. Он быстро снял с меня шорты, зажал мне рот ладонью. Через 10 минут семейный друг с улыбкой на лице пошел ужинать с моими родителями.
Я закрылся в ванной, включил воду и плакал, вцепившись зубами в полотенце, чтобы никто не услышал. Я переживал жгучую боль, физическую и психологическую. Моя жизнь навсегда изменилась.
Я сильно переживал за безопасность родителей и старательно скрывал свое состояние. Чувства унижения, боли, страха, стыда душили меня каждый день.
Папин друг продолжал посещать нас и заходил ко мне «поиграть». Папа и мама ни разу не зашли в комнату. Ни разу, представляете? Я молился, но Бог не слышал меня. Тогда я решил: я плохой сын и то, что со мной происходит – наказание божье. Я терпел, потом привык к боли.
Когда мне исполнилось 11, насильник переехал жить за границу, и все закончилось. Физически закончилось. Внутри я был сломлен, я хотел рассказать обо всем отцу, но он жаловался на сердце. Я понял, что они с мамой не выдержат правды. И еще, я чувствовал себя виноватым».
Сообщники:
1. Родители.
Не были бдительны, предполагая, что денежный статус дает высокий уровень безопасности. Ошибочно считали свой круг общения надежным и оставляли ребенка наедине со взрослым.
Не обсуждали с сыном темы растления и насилия. Не были наблюдательными и списывали внезапную замкнутость сына на начало переходного возраста.
2. Школа.
У ребенка, подвергающегося насилию, всегда есть изменения в поведении – например, замкнутость или агрессия, перепады настроения, подавленность, сложности с самоконтролем, трудности в общении со сверстниками. Учителя должны были обратить внимание на это и забить тревогу.
Глубокая психологическая травма. Д. винил себя в случившемся, он думал, что навлек на себя эту беду сам. Хроническое чувство стыда, ощущение, что он грязный, хуже всех, что он – человек второго сорта. Разрушенная самооценка, неуверенность в себе.
Д. влюбился в девушку и не мог решиться начать ухаживать за ней, хотя они были давно знакомы.
Через два года после терапии, Д. женился на той самой девушке, у них родился сын. Он много работает, у него свое дело. Полностью включен в заботу о ребенке.