Не говори ни слова (Красноречивое молчание)
Шрифт:
Дрейк и Лори поцеловались еще раз, потом она сказала:
– Сегодня ты спрашивал про коробки в шкафу… Я подумала, что ты хочешь показать Дженнифер фотографии Сьюзен. Кроме того, я слышала, как ты учил ее говорить «мама»…
– Ах, вот в чем дело! Теперь я понимаю, почему ты бросилась бежать, словно тебя кипятком ошпарили! – рассмеялся Дрейк. – Нет, все было не так. Я спрашивал, не убирала ли ты коробки, потому что только теперь я нашел в себе силы разобрать их. До недавнего времени мне не хотелось даже прикасаться к вещам Сьюзен, но все изменилось… Кое-что я выбросил,
Взяв Лори за подбородок, Дрейк заставил ее слегка приподнять голову и заглянул в глаза.
– А Дженнифер я учил произносить слово «мама», потому что хотел сделать сюрприз тебе. Мы договорились, что теперь она будет называть тебя только так. И как только мы с тобой официально поженимся, ты действительно станешь для нее мамой.
– Дрейк, я… – начала было Лори, но он закрыл ей рот поцелуем, и она поняла, что никакие слова не могут выразить то, что она чувствовала в эти минуты.
– Ну как, согрелся хоть немного?.. – спросила Лори и вдруг ахнула, почувствовав, как его руки заскользили по ее погруженному в горячую ванну телу. – Дрейк, прекрати!..
Но его не могли бы остановить никакие протесты, к тому же прикосновения его пальцев были столь сладостны, что Лори запрокинула голову и негромко застонала.
– О, Дрейк!..
Ее взгляд упал на одно из огромных зеркал, укрепленных на стене напротив, и, хотя ванная комната была освещена всего лишь парой свечей, она хорошо различила в стекле их отражение.
– Хотел бы я знать, с чего ты взяла, что принимать ванну вдвоем может быть так приятно? – лениво поинтересовался Дрейк. – Мне всегда казалось, что подобные вещи – чистое сибаритство и разврат.
Лори хихикнула.
– Я подумала об этом, когда после переезда в особняк мы с Дженнифер впервые вошли в твою роскошную ванную. На мгновение мне даже показалось, будто я вижу нас с тобой в воде, среди клубов пара и шапок пены, и я чуть было не закрыла Дженнифер глаза рукой, чтобы она не видела, как ее отец… Только потом я сообразила, что эта картина существует только в моем воображении. Впрочем, – после небольшой паузы добавила Лори, – мне порой кажется, что с Дженнифер ничего страшного не случилось бы, поскольку она наверняка унаследовала часть твоего бесстыдства. У тебя-то его хватит на десятерых!
– Ты действительно считаешь, что я, гм-м… не отличаюсь излишней скромностью?
– По-моему, ты сам говорил, что, побывав в гастрольном турне с «Волосами», утратил всякую стыдливость.
– Я такое сказал?! – совершенно искренне удивился Дрейк. – Нет, Лори, я никогда не гастролировал с «Волосами». Мне просто нужно было забраться в твою постель голышом, вот и пришлось… импровизировать.
– То есть ты признаешься, что солгал мне? Ах ты!.. Вот тебе, вот!.. – Она плеснула ему в лицо водой, но тут же стерла повисшие на его бровях и усах капли с помощью губ и языка. Дрейк тем временем продолжал совершенно немилосердно ее ласкать, пуская в ход то пальцы, то всю руку.
– А знаешь, когда
– Ах, Дрейк!.. – вздохнула Лори, когда он нащупал особо чувствительное местечко. – Не знаю… Когда? – поспешно спросила она, подумав, что еще немного, и она не то что говорить – дышать не сможет.
– В «Русской чайной», когда ты не стала увиливать и совершенно честно сказала, чего мне стоит, а чего не стоит ожидать от Дженнифер. Впрочем, я еще раньше заинтересовался маленькой рыжей гордячкой, которой было ровным счетом наплевать на Дрейка Слоана, на его известность и на… на его незаурядные внешние данные, – с самодовольной улыбкой добавил он. – В тот день ты выглядела совершенно роскошно, и я мысленно раздевал тебя, медленно, с удовольствием снимая один предмет туалета за другим… Но, должен признаться, реальность превзошла все мои ожидания!
Свои последние слова Дрейк тотчас подтвердил новым движением рук, и Лори притворно взвизгнула.
– А когда ты поняла, что любишь меня? – спросил Дрейк после еще одного глубокого и долгого поцелуя, в продолжение которого его язык тщательно собирал сладкий нектар, которым, казалось, были покрыты губы, нёбо и язык Лори.
– А разве я говорила, что люблю тебя? – игриво осведомилась она.
Его реакция застала ее врасплох. Дрейк одним быстрым движением приподнялся в ванне и навалился на нее, нисколько не заботясь о том, что вода выплеснулась через бортик.
– Ты любишь меня, Лори? Любишь??! Отвечай немедленно!..
Лори подняла над водой руку и пальцами, с которых капала пена, показала:
– Я очень люблю тебя, Дрейк. Люблю всем сердцем.
Сама она не произнесла ни звука, но ее молчание было красноречивее любых признаний. Одновременно стройные бедра Лори задвигались под водой, прижимаясь к его бедрам и передавая Дрейку свое сообщение, которое тоже имело самое прямое отношение к любви, нежности и ласке, а он, опустив взгляд, смотрел на ее груди, которые слегка покачивались среди островков пены, доводя его почти до безумия.
– Лори… – Не договорив, Дрейк наклонил голову и, взяв ее розовый сосок в зубы, начал осторожно теребить и сжимать его, пока тот не отвердел. Тогда он втянул его в себя, а сам плотнее прижался к Лори нижней половиной тела. Продолжая ласкать губами ее влажную кожу, он невнятно проговорил: – Все дороги будут закрыты еще, по меньшей мере, неделю, так что мы не сможем попасть ни в Альбукерке, ни в Санта-Фе, чтобы оформить наши отношения как полагается. Согласна ли ты еще неделю прожить со мной в грехе?
В ответ Лори коснулась языком его груди, его подбородка, его усов. Ее руки скользнули по спине Дрейка и слегка надавили. Почувствовав между своих широко разведенных ног его напряженную, жадную готовность, она лукаво улыбнулась.
– Что, если я скажу «нет»? – спросила Лори.
– Тогда я тебя утоплю! – прорычал он, снова склоняясь над ней.
– Утопи меня, Дрейк! – прошептала она, выгибаясь ему навстречу. – Утопи меня в своей любви!..