Не грози Дубровскому! Том II
Шрифт:
— Грув. — Добавил древень.
— Да помню я, помню. В общем он говорит, что будет ужасно чесаться. А чесаться тебе нельзя, иначе морда сгниёт и отвалится. — Пошутил я и тут же получил шлепок по ноге от Грува. — Вот засранец мелкий. Совсем не понимает шуток. —
Ершов дрожащей рукой намалевал «спасибо» едва сдерживая накатывающие слёзы.
— Это ты ему скажи. И вообще услуга не бесплатная. Отведёшь мелкого в магазин с макрами, и подаришь столько сколько не жалко. — Я кивнул в сторону Грува, но наткнулся на недовольный взгляд и бурчание «Грув, Грув.». — Этот крохобор сказал, что ты можешь подарить ему сколько не жалко, но не меньше чем на сто тысяч рублей.
Ершов затрясся от смеха, но из-за повреждённых голосовых связок он только хрипел, выглядело это жутковато. Вытерев проступившие слёзы, он написал «Если исцелите, я для вас всё что угодно сделаю.».
— По рукам. — Усмехнулся я и пожал пятерню Василия.
Когда он ушел, я протянул Груву свою ноющую ладонь и попросил исцелить. Этот засранец выставил мне счёт в десять тысяч рублей. И всё же хорошо, что я не сжёг его в печке. Грув хоть и доставучий, но пользы от него немеряно.
Осмотрев исцелённую руку, я удовлетворённо кивнул и отправился на финальную, самую важную часть турнира. Сражения с использованием магии. Именно там и определится сильнейший первокурсник. Проигрывать
На стадионе, защищённом барьерами, собралась огромная толпа. И я говорю не о зрителях, а об участниках. Две сотни человек решили попробовать свои силы. Иронично то, что ректор захотел устроить императорскую битву, в которой все будут биться против всех. Кто останется на ногах, то и победил. Видимо ректор вдохновлялся моей победой над тридцатью студентами.
Картаполов здраво оценил свои шансы на победу и отказался от участия, чего не сделал Львов и Оболенский. Они проиграли в турнире по фехтованию, но всё ещё надеялись, что им повезёт в этот раз. Ну удачи. Уступать я не собираюсь, ни друзьям, ни кому бы то ни было ещё.
За нас пришли поболеть девчонки. Лавандова, Мышкина, Лунгина, а вот пассия Оболенского проигнорировала это мероприятие. Юля прижалась ко мне и поцеловала на удачу.
А через мгновение зазвучала торжественная музыка. Ректор вышел в центр стадиона и подняв руки собирался сказать речь, как вдруг со всех сторон завыли сирены, а из динамиков зазвучал встревоженный голос:
«Вторжение! Всем студентам немедленно переместиться в убежище. Преподаватели защищайте студентов ценой своих жизней.». Ректор, не понимая, что происходит, достал мобилет и куда-то позвонил.
Я повернулся налево и увидел, как с хлопком появляется синеватая дымка портала и из неё высовывается оскаленная пасть крысолюда.